В пресс-службе Минобороны нам подтвердили, что специальное Положение о работе с верующими солдатами и офицерами и директива начальника Генштаба, регламентирующая порядок набора военных священнослужителей, существуют уже более полутора лет. И в обоих документах нет ни слова о том, что армейский священник должен быть какой-то определенной веры. Поэтому должность помощника командира по работе с верующими военнослужащими теоретически может занять любой: православный священник, мулла, раввин, лама и т. д. Правда, сомнений нет, что командирский разум окажется выше теории. И в тот воинский коллектив, где будут преобладать лица славянской национальности, муллу не назначат. Так же как и наоборот.
В Положении подчеркивается, что в религиозные дела комсостав вмешиваться не должен. Вера солдат и офицеров — дело сугубо личное, и принуждать к совершению каких-либо обрядов военнослужащих запрещено. Погоны помощники командира по работе с верующими носить не будут, но участвовать в жизни подразделений им придется почти по полной программе. Они будут выезжать на стрельбища и полигоны, выходить в море, участвовать в походах и учениях. Им даже можно взять в руки оружие, если этого не запрещает их религия. Отдельно в документе записано, что священнослужители должны участвовать в укреплении правопорядка и воинской дисциплины, профилактике правонарушений и суицидов. Кстати, в отделе внешних церковных связей Московского патриархата нам подсказали, что на протяжении последних 15 лет не менее тысячи православных священников уже занимаются в воинских частях всем вышеперечисленным на добровольной основе.
Документами определено, что назначение кандидатов в военное духовенство обязательно должно проводиться по рекомендации соответствующего религиозного объединения. Но священнослужитель обязательно должен отвечать нескольким требованиям, предъявляемым Минобороны. Будущий «капеллан» должен иметь стаж не менее пяти лет пастырской деятельности, как минимум — среднее образование, а также быть годным по состоянию здоровья. Только после этого командирам разрешат заключить с ним трудовой договор или контракт. Иными словами — военные священники станут гражданскими служащими Российской армии.
Комментируя, как это будет выглядеть на практике, председатель синодального отдела по взаимодействию церкви и общества Московского патриархата Всеволод Чаплин сказал, что в Российской армии появятся 240 штатных священников. При этом он добавил, что присутствие в армии представителей основных религиозных конфессий — общемировая практика. С ним согласен и генеральный секретарь Конференции католических епископов России Игорь Ковалевский, который высказал пожелание от имени католической церкви, что она бы тоже хотела иметь возможность направлять в войска своих представителей…
Как тут не упомянуть главного военного раввина Аарона Гуревича, который исполняет эту должность уже более трех лет? Ему разрешено посещать все воинские подразделения, и это, если верить его словам, довольно успешно помогает солдатам и офицерам, скрывающим свою принадлежность к нации, почувствовать себя евреями. Первый зампред думского Комитета по обороне Юрий Савенко тоже считает, что в Российской армии должны быть представители всех основных религий. По его мнению, это уменьшит число конфликтов на межнациональной и межрелигиозной почве.
Таким образом, хотим мы того или нет, процесс дальнейшего вхождения религии в армейскую среду будет набирать обороты. И высказываниям в отношении того, что религиозным деятелям не следует вмешиваться в проблемы военной службы (такого мнения, в частности, придерживается Комитет солдатских матерей), по-видимому, суждено остаться на уровне чувств. Когда подавляющее большинство населения страны — люди верующие или как минимум придерживающиеся каких-то убеждений своей веры, армейская среда не может быть носителем других настроений.
Военные священники (капелланы) существуют в абсолютном большинстве зарубежных армий. Законодательно их присутствие запрещено только в Китае и Северной Корее. Правовой статус капеллана закреплен не только во внутригосударственных, но и в международных законах. Согласно Женевской конвенции 1949 года, священнослужители не считаются лицами, принимающими участие в боевых действиях, и сохраняют свой статус даже в случае пленения — им должно быть предоставлено право продолжать служение среди пленных.
