В дополнение к пропагандистскому давлению и насаждению аморализма новая бюрократия в 90-е годы пошла на силовое подавление сил сопротивления. Кровавые события 1992–1993 годов (о них читатель прочтет в этой книге) были дополнены чудовищно неэффективной войной против чеченских банд, в которой власть во главе с Ельциным многократно срывала победные операции армии и, в конце концов, в 1996 году уступила власть головорезам. В 2000-е годы этот сценарий был повторен.
Характер режима, установившегося в 90-е годы в России, следует определить как тиранию – власть немногих (олигархия), помноженную на тотальное беззаконие. В следующее десятилетие этот режим не претерпел существенных изменений. Более того, он окончательно утвердил легальность капиталов, приобретенных криминальным путем. Поэтому ранее скрытые миллиардеры стали открыто демонстрировать свое богатство, образовавшееся в результате невиданного в истории человечества грабежа собственной страны.
Можно ли что-то противопоставить «железным законам», по которым Россия получила антинародный политический режим и антинациональные имущественные «верхи»? В этой книге мы не разрешаем этот вопрос, затрагивая его только в заключении. Автор представляет лишь очерк истории 90-х годов, которые ему пришлось прожить, участвуя во многих событиях и анализируя их. Дело в том, что многие документы и высказывания известных лиц тех лет забываются. Однако, думается, стоит сохранить их для истории. Хотя действующие лица и обстоятельства с течением времени подавляющим большинством будут забыты, но общее представление о 90-х годах XX века должно быть выстроено правильно. Этому и служит книга, представленная читателю к 20-летию разрушения целостности нашей страны в результате государственного переворота, совершенного Ельциным и его сторонниками в 1991 году.
Понимание происшедшей с Россией трансформации – один из шагов к тому, чтобы выйти на путь избавления от олигархии и утверждения национальной власти. Что и является, по мнению автора, главной целью и задачей всех патриотических сил страны.
Программы и взгляды ельцинистов
Финал 80-х годов – это бурлящие собрания интеллигенции во всех аудиториях, которые только можно было задействовать. Салтыков-Щедрин писал о подобной обстановке, возникшей в русском обществе, дорвавшемся до образования, но еще не способного к здравомыслию: «Кого ни послушаешь, все на что-то негодуют, жалуются, вопиют. Один говорит, что слишком мало свобод дают, другой, что слишком много; один ропщет на то, что власть бездействует, другой – на то, что чересчур достаточно действует; одни находят, что глупость нас одолела, другие – что слишком мы умны стали; третьи, наконец, участвуют во всех пакостях и, хохоча, приговаривают: ну где такое безобразие видано?! Даже расхитители казенного имущества – и те недовольны, что скоро нечего расхищать будет».
Где бы ни собирались «демократы» – набивались полные залы. Преимущественно это кипение разума возмущенного происходило в Москве, в аудиториях московских вузов. Но казалось, что сотрясается все страна. Московская интеллигенция валом валила на собрания, которые казались каким-то откровением, прорывом к информации, доселе недоступной, приобщением к творящейся на глазах истории.
Сегодня мало кто помнит, что тогда говорили «демократы», чего требовали, чего обещали на случай прихода к власти. Собственно, о власти они и не мечтали. СССР и при нарастающем хаосе оставался незыблемым, поскольку подавляющее большинство народа хоть и липло к телеэкранам, где начали транслировать политические спектакли, но все же не помышляло о том, что страну можно расчленить или отдать власть в руки вот этим горлопанам. То же самое было и в элите: там, где знали, сколь тяжко нести ответственность власти, никто не рассматривал Ельцина, Гавриила Попова или Собчака как потенциальных властителей. В них видели разве что инструмент для снятия устаревшей и нетворческой «верхушки» КПСС.
Так о чем же вещали «демократы», внезапно получившие всеобщую известность – сначала по публикациям, а с 1989 года – по трансляциям Съездов народных депутатов?
