Мексика – Мехико-Сити, если быть точным – очень странное место. Город расположен на высоте около 4900 метров, воздух разрежен. Приехав туда, вы почувствуете едкий горящий запах грязного воздуха, от которого не избавиться, пока вы там. Многим со временем удается привыкнуть к запахам, даже совсем плохим, но это не про меня. В Мехико я всегда чувствовал легкое покалывание и жжение в носу.
Мои первые воспоминания о Мехико включают в себя этот запах и VW Beetle, на котором ездили все в те дни. Здесь мы также столкнулись с полицейским произволом. Мы знали, что такое бывает: полицейский показывает пистолет и настаивает на том, что мы проехали на красный, хотя ничего подобного не было. Штраф выплачивается на месте, денежные средства передаются через боковое окно, а потом – с глаз долой.
На трассе тон задавали Сенна и McLaren. Я все равно верил, что мы можем победить их, если (большое «если»!) избежим проблем с техникой. Трасса хорошая, но неровная, поворот, который ведет на стартовую прямую, – очень быстрый и сложный. Это была первая возможность увидеть машину в скоростном повороте. Находясь на пит-уолл, все, что вы можете увидеть, это автомобиль, проносящийся мимо вас на прямой – и то через отверстие в защитном стекле. Мексика была исключением из правил. Здесь с пит-уолл видно, как машина проходит фантастический последний поворот и как ведет себя в нем.
Вечером в пятницу у Риккардо произошло серьезное расстройство желудка, и в субботу он был еще слишком слаб, чтобы садиться за руль. За весь день он проехал всего пару кругов, но они оказались настолько быстры, что он оказался на поуле. Потрясающее выступление! Мне нравился Риккардо. В прошлом он считался «плохим парнем» Формулы-1, на него возлагали ответственность за аварию 1978 года, которая привела к смерти Ронни Петерсона от жировой эмболии пару дней спустя. Однако в 1991-м, когда я начал работать с Риккардо, он стал очень уважаемым пилотом с несколькими достижениями. У него была потрясающая итальянская харизма и любопытное хобби: коллекционирование игрушечных поездов.
Найджел занял в квалификации второе место, что позволило нам взять весь первый ряд стартового поля. В гонке Риккардо и Найджел удерживали лидерство, а потом – я не знаю, что случилось с Найджелом – произошла одна из тех случайный ошибок, которая отбросила его на третье место позади Сенны. Они сражались позади Риккардо, который оторвался на 15 секунд.
Найджел наконец проснулся, прошел Сенну и сократил отрыв от Риккардо, в итоге финишировав примерно в двух секундах позади. Победный дубль Williams.
Так все и было. После стольких раз, когда успех был очень близок, это была первая победа в Гран-при. Это был особенный день. Я все еще помню чувство восторга, которое охватило меня в аэропорту по пути на рейс.
Гран-при Франции в том году состоялся на новой трассе в Маньи-Куре. У местного мотоциклетного дилера возникла необычная идея предоставить нашим пилотам два мощных Suzuki GS1100s на выходные. Патрик и я решили, что это слишком опасно для них, и забрали мотоциклы себе. От нашего небольшого отеля до трассы вела превосходная дорога длиной порядка 35 километров, так что у нас получилась отличная поездка по солнечным деревенским магистралям. Паддок в Маньи-Куре был квадратной формы, в нескольких минутах ходьбы от боксов и пит-лейна – это тоже было здорово. Команды ставят моторхоумы по периметру площади: в одном углу был моторхоум Williams, на другом – нашего главного спонсора – Camel, в то время как в середине стояли фуд-траки, где кормили механиков. Каждая команда нанимала для своих ребят отдельный кейтеринг.
В третьем углу было место для дозаправки. Вечером в субботу, когда я был доволен собой (и еще одним первым рядом стартового поля), я запрыгнул на свой Suzuki и обнаружил, что в нем мало бензина. Я отправился вдоль фуд-траков и решил устроить небольшое шоу.
Я исполнил «вилли» – встал на одно колесо. Это был хороший «вилли». Но моторхоум Camel приближался слишком быстро. Я сделал детскую ошибку: с выпученными глазами нажал на передний тормоз, прежде чем переднее колесо опустилось. Как только заблокированное переднее колесо коснулось слегка усыпанного гравием асфальта, мотоцикл и меня вместе с ним понесло прямо в моторхоум Camel. С разлетающимся во все стороны гравием и огромным шумом мы вместе с байком разворотили моторхоум.
