— Да что ты говоришь?! Да я им!.. — рассвирепел Сиверко и со зла повалил в снег старую осину.
— Погоди, братец, поздно бушевать. Они уже едут выручать Деда-Мороза. Три трактора тянут сани, а на них тонна мороженого и холодильник «Север». Соображаешь?
— Подумаешь! — ещё больше разозлился Сиверко. — Так ты перемети им дорогу.
— Я бы перемёл, — отвечает Позёмка, — да не знаю, где они сейчас. Тайга велика. Я, пока ты храпел, пять тысяч вёрст отмахал, а их найти не могу. Зато мальчишек в лесу — не сосчитать. И из Амурска вышли, и из Читы выехали, из Якутска идут, из Братска. Прямо куда ни полетишь — одни мальчишки. Все едут на Кудыкины горы.
— Так чего же мы медлим! Летим скорее, нагоним на них страху.
Захохотал Сиверко, засвистел Позёмка, и помчались ветры буянить по тайге. Только затих за ними шум, только осыпался по их следу с веток снег, как с другой стороны леса донеслась песня про Снеговика.
Может, медвежата
С северной земли
Поиграть к ребятам
Гостя привели?..
Пел её высокий мальчишеский голос, старательно выговаривая слова.
Закончилась песня, и на поляну вышли на лыжах Петя Башмачков и Вова, тот самый Вова, дедушка которого знал, как найти Кудыкины горы. Вова, как вы помните, учился в четвёртом классе и поэтому командовал Петей.
— Привал, Башмачков, — сказал Вова. — Даю тебе пять минут отдыха.
Остановились друзья, а тут из тайги донеслось:
— Э-ге-гей! Ребята! Кто там поёт, подождите!
— Ау! Мы здесь. Сюда! — отозвался Вова.
Залаяли в чаще собаки — и на поляну выкатила нарта, а на ней сидел мальчишка с ружьём. Мальчишка затормозил нарту, бросил собакам по вяленой рыбине — юколе, и только тогда подошёл к Вове и Пете.
— Бахапчи! — сказал он. — Здравствуйте! Вы откуда?
— Мы с Петей из города, — ответил Вова.
— А я, понимаешь, с Амура. Зовут меня Наймука, — и он протянул руку ребятам.
Петя и Вова назвали себя и замолчали, приглядываясь к Наймуке.
— Вы на Кудыкины? — подмигнул Наймука.
— Да, — обрадовались ребята. — И ты туда?
— Туда, — ответил Наймука. — Теперь пойдём вместе.
Вместе идти веселее. Уже хотели ребята пускаться в путь-дорогу, да тут Петя заметил впереди на ветке красный огонёк. «Что за огонёк? — подумал он. — Фонарик, что ли, кто-то повесил?» Петя дёрнул за рукав Вову и показал на огонёк. Стали ребята приглядываться, а Наймука даже рукавицу к глазам приставил. И вдруг ветка, над которой горел огонёк, чуть-чуть качнулась, и оттуда послышался голос:
— Слушайте, друзья, слушайте внимательно. Я — Филин. Да, я филин, по прозванию Светофор. Это не фонарик, а мой левый глаз светится. Зайцы уже мне доложили, что вы идёте на помощь к Деду-Морозу, моему старому другу и приятелю. Так вот что, ребята… Прячьтесь скорее в кусты, а собак схороните под корни вон того поваленного кедра. Сейчас сюда прилетят ветры-озорники Сиверко и Позёмка. Они решили никого не пропускать на Кудыкины горы. У них, безусловно, ничего не выйдет, но вы прячьтесь. Спрячьтесь и ждите. Пока будет светить мой левый глаз, сидите и ни гу-гу. А как я открою правый глаз, — он у меня зелёный, — тогда смело вперёд!
Завёл Наймука собак под навес корней поваленного бурей кедра, а сам с ребятами спрятался неподалёку в чаще. И вовремя. Загудели вершины деревьев, засвистел у самой земли Позёмка, захохотал, ломая сучья, Сиверко:
— Ну и задали мы жару этим девчонкам! — кричит он.
— Будут знать, как ходить на Кудыкины горы, — похрюкивает Позёмка. — Я их сугробом замёл. И если бы не сухая осина, около которой они засыпаны, то я бы и сам их больше не нашёл. Полетим, братец, мальчишек погоняем.
Гикнул Сиверко, свистнул Позёмка — и умчались ветры.
— Однако, беда, — сказал Наймука. — Вы слышали, эти ветры каких-то девчонок засыпали?
— Слышали. Возле сухой осины. Надо их разыскать.
— А вон и зелёный глаз у филина открылся, — сказал Вова. — Пора в дорогу.
— Идите, ребятки, всё на север и на север, — опять заговорил филин. — Там и сухая осина, там и Кудыкины горы. А Деда-Мороза встретите, поклон ему от меня. Так и скажите: филин, мол, Светофор кланяется.
— Спасибо, дедушка Светофор! — поблагодарили ребята.
— Вперёд! — крикнул Вова. — Башмачок, песню!
