Как карта ляжет - страница 37
– Какую такую рамку?
– С траурной лентой, как те двое с грузовика, которые тоже правила не соблюдали.
Роман закрыл глаза. Он понял, кто были те люди на реке.
А ещё понял, что получил новый шанс. И будет просто идиотом, если не воспользуется им…
Булочки
Наталья Менке
«Случайная встреча – самая
неслучайная вещь на свете»
Хулио Кортасар
Я быстро шла по улице, удерживая слезы.
«Врешь, не заплачу, всякое в жизни бывало! Нет, ну какой же гад … хер, хее-ер Пускопеляйт, гнойный прыщ! С переводчиком ему приди! – я вспомнила торжествующий взгляд чиновника и сморгнула набежавшую слезу, – Не заплачу! Так, надо отвлечься и сварить сегодня борщ.»
Мое пустое блуждание по улицам обрело осмысленность, я свернула влево. Борщ – это свекла, а свекла – это русский магазин.
И как это меня угораздило? Болтаюсь тут, всякие херы меня унижают, свеклы – и той не купить.
Меня отвлек звонок телефона. Звонил Херберт, но подходить я не стала – ну его, и правда посреди улицы разрыдаюсь, а объяснить в таком состоянии ничего не смогу.
Я посмотрела на нашу с ним фотографию на золотом песочке – и неожиданно для себя самой улыбнулась.
…Все началось прошлым летом, когда Ирка уговорила меня поехать с ней в Болгарию.
Мне хотелось куда-нибудь в Турцию или Египет, но лучше Болгария, чем ехать одной.
Мы поселились в частном отеле. Отель был средненький. Никаких тебе легкомысленных интерьеров – простая мебель, маленький холодильник. Но чистенький, с удобными кроватями и рядом с морем, а много ли нам надо?
Первые дни мы только валялись на песке и жарились на солнце. Отходили от душного города и бесконечной пахоты прошлого месяца.
А потом наша деятельная натура проявила себя во всей красе – поездка в ботанический сад, поездка на реку Камчия, прогулка на яхте в Белую бухту.
Ох уж эти яхты!
Высокий красавец посмотрел на меня и сказал:
– Привет!
– Привет, – ответила я, обмахиваясь панамой, – жарко сегодня!
Я и не поняла, что он немец, трещала с ним, а он только улыбался и кивал в ответ. Я даже подумала: «Молчун какой!»
И только когда я о чем-то его спросила, развел руками:
– Яя.. Нэ понимаю! – и ослепительно мне улыбнулся.
И тут я пропала.
Знаете, бывает такое – видишь человека в первый раз, а ощущение – будто вы знакомы всю жизнь? Так случилось и со мной, что было более, чем странно – Херберт – немец, я русская.
Мое знание немецкого было на киношном уровне – «Хэнде хох» и «Гитлер капут». Он мог сказать пару слов по-русски. В общем, да здравствует язык Шекспира! Лондон из зе кепитал оф грейт британ.
Три дня мы с ним не расставались, а потом отпуск закончился, и самолет унес нас с Иркой домой.
Я, конечно, всплакнула. Из солнечной сказки у моря вернуться в промокший Питер, вместо прогулок до зари снова пахать…
А Херберт… Да разве курортные романы заканчиваются чемто толковым? Ладно. Падая и вставая, мы растем.
И тут курьер приносит мне на работу букет цветов. Я обалдела в первый момент, но было приятно, что говорить.
Бабы на работе подвергли меня остракизму. Букет ужасный, аляповатый, подарки – дешевка. Повелась на кусок колбасы.
Ну все, кроме Ирки, конечно.
В то, что он классный мужик и порядочный человек, верить никто, понятное дело, не захотел.
Один букет, другой… А потом – билет на самолет Петербург – Франкфурт с открытой датой.
Я и полетела.
Представляете, ноябрь месяц, в Питере небо над самой головой висит, сверху сыплет, под ногами хлюпает, а тут солнце светит и розы цветут.
Сначала он меня по округе повозил, ну там Висбаден, Достоевский, Майнц, Шагал, великая немецкая река Рейн, вина всякие.
А потом и говорит:
– Не хочу, чтобы ты уезжала, давай поженимся.
Пошли мы с ним в ЗАГС. А там бумаааг собрать надо! Вот уж где бюрократы, даже справки об образовании родителей потребовали.
Блин, нам уже за тридцать, какие родители, зачем нам эти справки?
Херберт желваками поиграл, а на следующий день посадил меня в машину и повез в Чехию.
Там мы и расписались.
Ну а потом снова пошли к этим крючкотворам, так я с этим хером, хее-ером Пускопеляйтом познакомилась.
Пришли к нему первый раз, он мимо Херберта смотрит и цедит ему:
– Вы вообще понимаете по-немецки?
