– Это очень важно.
Нельсон взглянул на нее из-за газеты. Увидев, что она чем-то обеспокоена, он отложил газету, опустил подставку для ног в своем кресле и выпрямился.
– Извини, дорогая. О чем ты говорила?
– Пока что ни о чем.
– Что-то случилось?
Они были в своей спальне. Десятичасовые новости, которые они смотрели каждый вечер, уже кончились. Они собирались ложиться спать.
Только что расчесанные темные волосы Зи блестели. Серебряные нити седых волос поблескивали при свете лампы. Кожа ее, из-за техасского горячего солнца требовавшая особого ухода, была нежной и гладкой. Морщины от былых волнений не слишком ее портили. Но и морщин от смеха было немного.
– Что-то происходит между Тейтом и Кэрол, – сказала она.
– Кажется, они сегодня поссорились. – Он встал с кресла и начал раздеваться. – Они весь ужин молчали.
Зи тоже заметила, что атмосфера была напряженной. К настроениям своего младшего сына она была особенно чувственна.
– Тейт не просто молчал, он был в ярости.
– Наверное, Кэрол сделала что-то, что ему не понравилось.
– А когда Тейт в ярости, – продолжала Зи, не обращая внимания на слова мужа, – Кэрол обычно не знает удержу. Если он сердится, она ведет себя особенно глупо и развязно и доводит его еще больше.
Нельсон аккуратно повесил брюки в шкаф. Он терпеть не мог беспорядка.
– Сегодня она развязной не была. Она и рта почти не раскрыла.
Зи оперлась о спинку своего кресла:
– И я о том же, Нельсон. Она была расстроена не меньше, чем Тейт. Раньше они ссорились совсем иначе.
Раздевшись до трусов, он сложил покрывало и улегся в кровать, положил руки под голову и уставился в потолок.
– За последнее время я заметил кое-что, что совсем не похоже на Кэрол.
– Слава Богу, – сказала Зи. – Мне казалось, что я схожу с ума. Хорошо, что не одна я это вижу. – Она выключила свет и легла рядом с мужем. – Она кажется серьезнее, чем раньше.
– Может, на нее подействовала близость смерти.
– Может.
– Ты так не думаешь?
– Если бы это было все, я бы так думала.
– А что еще? – спросил он.
– Хотя бы Мэнди. Кэрол ведет себя с ней совсем иначе. Ты когда-нибудь раньше видел, чтобы Кэрол волновалась о Мэнди так, как она волновалась вчера ночью? Помню, однажды у Мэнди была высокая температура. Я совсем обезумела от страха и считала, что надо вызывать «скорую». Кэрол была абсолютно спокойна и сказала, что у детей часто поднимается температура. Но прошлой ночью она была напугана не меньше Мэнди.
Нельсон недовольно заерзал. Зи знала почему – дедуктивные выкладки его раздражали. Для него существовало только черное и белое. Он верил только в несомненное, исключением был лишь Господь, который был для него так же несомненен, как рай и ад. Больше ни во что, до чего нельзя дотронуться, он не верил. К психоанализу и психиатрии он относился весьма скептически и считал, что настоящий человек сам разберется в своих проблемах, не взывая к помощи посторонних.
– Кэрол просто взрослеет, – сказал он. – Испытания, через которые она прошла, многому ее научили. Она стала смотреть на вещи по-новому. Наконец она научилась ценить то, что у нее есть, – Тейта, Мэнди, семью. Давно пора.
Зи никак не могла в это поверить.
– Остается надеяться, что это сохранится подольше.
Нельсон повернулся на бок, заглянул ей в лицо и положил руку на ее талию. Потом поцеловал в волосы – туда, где пробивалась седина.
– Что продлится?
– Ее нежное отношение к Тейту и Мэнди. Со стороны кажется, что она о них заботится.
– Ну и хорошо.
– Если это искренне. Мэнди такая ранимая. Боюсь, ей придется трудно, если Кэрол опять от нее отвернется и опять станет раздражительной и нетерпеливой. А Тейт… – Зи вздохнула. – Я так хочу, чтобы он был счастлив. Победит он на выборах или нет – все равно сейчас поворотный момент в его жизни. Он заслуживает счастья. И любви заслуживает.
– Ты всегда заботилась о счастье своих сыновей, Зи.
– Но счастья в супружестве у них нет, Нельсон, – с грустью заметила она. – А я так об этом мечтала.
Его палец скользнул по ее губам, ища улыбку, которой там не было.
– Ты совсем не изменилась. Все такая же романтичная.
