– Тоже мне герой! – саркастически усмехнулся он.
– Для меня – герой.
– К чему ты все это, Дороти-Рей?
– Я хочу, чтобы мы опять друг друга любили.
Какое-то мгновение он смотрел на нее так, как не смотрел уже долгие годы, без прежнего равнодушия:
– Сомневаюсь, что это получится.
Ее испугала безнадежность в его голосе, но она все-таки заставила себя слабо улыбнуться:
– Мы попробуем. Вместе. Спокойной ночи, Джек.
Она выключила свет и легла радом с ним. Он не ответил ей, когда она обняла его, но и не отвернулся, как это обычно делал.
После выхода Кэрол из больницы бессонница стала нормой. Однако ночи вынужденного бодрствования были поистине благословенны. Ночью лучше всего думается. Кругом никого; нет ни движения, ни шума, отдающегося в мозгу. Ночь несла озарение.
Но вот логику не удавалось восстановить даже ночью. Потому что, сколько ни анализируй данные, «логичная» гипотеза представлялась абсурдной.
Кэрол была не Кэрол.
Всевозможные «как», «почему» и «зачем» тоже требовали ответа, но все же значили неизмеримо меньше, чем сам по себе несомненный факт: Кэрол Наварро Ратледж кем-то подменили. Потеря памяти лишь отчасти объясняла полное изменение ее личности. На это можно было списать то, что она снова влюбилась в своего мужа, но оставалось совершенно непонятным, откуда она приобрела совершенно новые черты характера. Такое представлялось возможным, только если допустить, что на ее месте оказалась другая женщина.
Кэрол была не Кэрол.
Тогда – кто она?
Мучительный вопрос, если учесть, сколько поставлено на карту. План, вынашиваемый долгие годы, должен вот-вот воплотиться в жизнь… если на пути не встанет какое-то неожиданное препятствие. Все звенья цепи пришли в движение. При всем желании поворачивать назад было бы поздно. Сладость мести иногда замешана на горьких жертвах. Возмездие должно совершиться.
Но до того, как это произойдет, за самозванкой под личиной Кэрол необходимо наблюдать. Она выглядит совершенно невинной, но береженого Бог бережет. Кто она такая и почему ей вздумалось выдавать себя за другую – если, конечно, так оно и есть, – совершенно непонятно.
Сразу по возвращении домой нужно будет найти ответы на эти вопросы. Наверное, надо еще раз подкинуть ей приманку и посмотреть, как она себя поведет и к кому метнется. Да, и еще одно. Нельзя, чтобы она насторожилась, догадавшись, что ее хотят раскрыть. Тут партнер, конечно, согласится. Отныне им необходимо следить за каждым ее шагом и выяснить, кто она.
Начнем с того, что выясним, кто же в действительности погиб в катастрофе рейса 398… И кто остался жив.
– Привет.
– Привет, Джек. Присаживайся. – Тейт указал брату на стул напротив и знаком попросил официанта налить ему кофе.
– Ты никого не ждешь?
– Нет. Кэрол с Мэнди сегодня проспали. Я встал, пробежался, оделся, а они только проснулись. Кэрол сказала, чтобы я их не ждал и спускался. Ненавижу есть в одиночестве, хорошо, что ты пришел.
– В самом деле?.. – хмыкнул Джек. – Завтрак номер три. Проследите, пожалуйста, чтобы свинину хорошо зажарили, – последние слова адресовались официанту.
– Обязательно, мистер Ратледж.
– Неплохо иметь знаменитого брата, – заметил Джек, когда официант удалился с заказом. – Обслуживание по высшему классу тебе гарантировано.
Тейт откинулся на стуле, положив руки по обеим сторонам тарелки:
– Может, объяснишь, что ты имел в виду, когда меня поддел?
– Поддел? – Джек высыпал в свою чашку два пакетика с сахаром.
– Да. Ты спросил, в самом ли деле мне приятно с тобой завтракать?
– Я просто думал, что после вчерашнего…
– Вчера все сложилось блестяще.
– Я о разговоре с Дерком и Ральфом.
– Ты все еще на взводе из-за того, что я их выгнал?
– Ладно, это твоя кампания.
– Это наша кампания.
– Черта с два.
Тейт был готов возразить, но появился официант с завтраком Джека, и ему пришлось подождать, пока они снова останутся вдвоем. Подавшись вперед, он миролюбиво произнес:
– Я поступил так не потому, что пренебрегаю твоим мнением.
– А для меня это выглядело именно таким образом. Как и для всех прочих.
Тейт разглядывал остатки сосисок с вафлями, остывавшие у него в тарелке, но не спешил опять взяться за вилку.
