Я не стану далее испытывать терпения моих читателей, объясняя в деталях стратегию, которой руководствовался капитан Нэйпир в надежде отразить это наступление, а скажу лишь, что полагался он с необходимостью на хитрость, партизанские тактики и разнообразные психологические уловки, какие, по нашему предположению, должны были оказать воздействие на боевой дух четырехколесников. Все эти подробности в любом случае не имеют существенного значения, ибо лишь немногое из нашего плана удалось осуществить. Мы предусмотрели почти все случайности, кроме одной: что у четырехколесников может иметься доступ к технологии, немногим уступающей нашим собственным. Не успели мы даже прицелиться во врагов, как были обездвижены мощными электрическими разрядами при посредстве микроскопических агентов, неощутимо проникших в наши тела.
Сам Карл оказался достаточно любезен, чтобы через некоторое время, когда мы очнулись в его темнице — подвале бывшего офисного здания, — разъяснить нам суть дела. Капитан Нэйпир, доктор Нкрума и я оказались туго привязаны неисчислимыми ремешками, веревками и путами к листам фанеры толщиною три четверти дюйма, а размером четыре фута на восемь каждый. Тода нигде не было видно, и я предоставляю читателям строить предположения о его судьбе. Карл дождался, пока мы очнемся и обменяемся краткими впечатлениями о происходящем, разнящимися лишь в деталях, а уже тогда вошел в темницу.
— Нам тока и нужно было, шо выпустить эти обманки и прозондить вашу защиту как следует, а она оказалась вся дырявая, как у хуесосов, — прокаркал он, — и када мы проникли в здание, тока и осталось, шо выпустить охотничьи дроны, а када они вас всех отыскали, то зарядили в каждого пару порций старых добрых нанитиков. Эти порции плавали в вашем кровотоке, пока не разошлись на некоторое расстояние, а потом — бум! — ну, сами понимаете, между ними уже накопилось эдак с десять тыщ вольт.
— Невероятно! — воскликнул я. — Такая технология доступна лишь филам, уважающим Протокол.
— Ну, эт’ штука несложная, — осклабился Карл, — если у тя такие дружбаны, как ФирФокс и маршал Вукович. Правду я грю, чуваки?
К нашему полнейшему изумлению, в подвале появился человек, называвший себя ФирФоксом; как могут сейчас вспомнить пытливые читатели, мы уже встречались с ним, хотя и в совершенно иных обстоятельствах, двумя месяцами раньше. За ним следовал не кто иной, как маршал Вукович из экспедиционного корпуса Великой Сербии; его кровавый квест за ворованными технологиями к тому времени уже стал легендой сам по себе.
— Добро пожаловать, друзья-миссионеры, — хихикнул ФирФокс, кровожадно щерясь через спутанные над лицом красные дреды, — вижу, что вы продолжаете верно нести свою пастырскую миссию. Но теперь, пожалуй, пора вам поведать о внутренней начинке маленького чудненького Источника, который вы прихватили с собой!
— Невероятно! — произнес я. — Четырехколесники, криптнетовцы и Великая Сербия — союзники?!
— И эт’ ышшо не все, — заявил Карл. — Мы получаем подмогу и от ваших приятелей, вроде...
— Ма-алчать! — заревел маршал Вукович, вихрем развернувшись к королю Карлу. — Помни, что нашим договором предусмотрена полная секретность относительно размаха действующей сети!
— Ну шо такого в том, шобы побазарить с этими тремя? — проныл Карл, чей провинциальный акцент едва скрывал его явное отвращение к произволу Вуковича. — Они ж все равно шо жмурики.
— Они еще не мертвы, — заметил ФирФокс, — обречена лишь система, которую они представляют. Новая Атлантида, Ниппония и филы поменьше, которые оказались достаточно глупы, чтобы сплотиться под штандартом Протокола, представляют вымирающую, как динозавры, расу. Контролируют мир, контролируя информацию. Информацию о поверхностях потенциальной энергии определенных атомов и способах их сочетания для постройки материальных структур; совокупное знание это именуется нанотехнологией. Но информация должна быть — обречена стать! — свободной, и вскорости она сделается общедоступна, как бы ни старались клевреты Протокольной Службы сдержать ее распространение! Наша сеть уже близка к тому, чтобы навеки покончить с монополией фил, блюдущих Протокол!
