Девушка только фыркнула презрительно.
— И ты не знаешь? Это же Эйфелева башня в Париже. Эх, хотелось бы в Париж… — мечтательно протянула она, после чего заговорила о модах, платьях и тому подобном.
Пожалуй, тогда он правильно решил — лучше задавать поменьше вопросов и искать ответы самому. Иначе своим незнанием можно себя преждевременно выдать — а этого делать не следует. Он очень хотел показать Джагаре мир Запределья и свое жилище, но девушку следовало ко всему этому подготовить. Иначе она и испугаться может.
Одна из стен гостиной была стеклянной, причем такой, чтобы пропускать солнечные лучи. Кари очень удивился в свое время, когда выяснил представления жителей Оборотной Стороны. Чеснок Кари не любил, что верно, то верно. Ковыряться осиновым (а также прочим) колом в ком бы то ни было — хоть в вампире, хоть в оборотне, хоть в человеке — можно было с совершенно одинаковыми результатами. А уж эта знаменитая нелюбовь к солнцу! А уж этот ритуал — засыпать днем в гробу!
Кари не понимал этого странного людского обычая — загорать, валяться, ничего не делая, под жаркими лучами солнца. Это было глупо и непрактично. Но сгореть от одного-единственного солнечного луча — это было как-то слишком. А уж сколько фильмов и книг было посвящено именно таким методам борьбы с вампирами!
Поэтому комнаты, где жил Кари, как правило, днем заливало солнце. Правда, порой он все же прикрывал окна занавесками — чтобы солнечные лучи его не будили, но не более того. Порой он этого не делал: день в Запределье — это время работы тех, кто не очень хорошо ладит с законами. Контрабандистов — в том числе. А избегать всего того, что представляет опасность здесь, Кари давно научился…
…Правда, теперь опасность была особенно велика. И, вдобавок, не слишком-то понятна. Поэтому ее надлежало узнать, а узнав — устранить. Тем самым магическим клинком, который он спрятал в глубоком кармане куртки.
Кари решил, что на метро ему ехать все-таки придется. Не в Запределье, разумеется, а на Оборотной Стороне. Ничего, это можно перетерпеть, просто несколько раз повторить себе — здесь не могут водиться чудовища! И ехать ему лучше до «Парка Победы».
О том, что представляет из себя эта станция по субботам (а был как раз субботний день), он не подозревал. Впрочем, самые обычные люди этого не знают. «Неформалы» — иное дело.
Есть в Петербурге несколько мест встреч, которые, правда, иногда меняют местоположение, но по большей части становятся древней и неизменной традицией. Кто первый предложил встречаться по средам на одной станции метро, а по субботам — на другой, теперь уже стало загадкой истории. Эти тусовщики давным-давно выросли, стали инженерами, менеджерами, а иные — даже писателями и бизнесменами. У них уже подрастают дети. А новые поколения по-прежнему встречаются на «Черной Речке» или же — у рок-магазина на Лиговке. Или — на «Парке Победы».
Публика эта — довольно живописная и, по большей части, безвредная. Выйдя на «Парке Победы», Кари тут же столкнулся с этой самой тусовкой. Сказать точнее — с Никой, которую сопровождала, будто гувернантка, ее старшая подруга Эвелина.
— Привет! — он весело улыбнулся Нике, вспомнив, что она как-то связана с типом, которого он не прочь отыскать.
«Ну, вот и моя информация подоспела. Тут откуда-то шакал прискакал…» — весело подумал Кари.
Если бы взгляд Эвелины мог прожигать насквозь, в теле Кари появилась бы приличных размеров дыра. Но он этого не заметил. Да и Ника, искоса поглядевшая на него и буркнувшая «привет!», его нисколько не смутила.
— А нам, случайно, не в одну сторону? — спросил Кари. Ника открыла рот, чтобы что-то сказать, но старшая под руга ее опередила:
— Не думаю, — сказала она и пояснила:
— Я не думаю, что у нас с ВАМИ может быть какая-то общая дорога, Кари!
— Ну, почему бы и нет, — он все еще не понимал, куда клонит эта некрасивая девица.
— А вот почему. Вы пытаетесь сбить с пути очень многих, Кари. Не думайте, что вы можете управлять людьми! У вас это очень плохо получается!
— Что-что? — он немного растерянно посмотрел на ведьму. Слабенькая ведьма, конечно. О таких вещах, как Запределье, она и не подозревает. Да вдобавок, кажется, крыша у нее была — и съехала.
