корточки, – ох, что ночью будет. И покурить-то нормально нельзя, маска поганая мешает.
Новости слышал?! Война идет во всех эшелонах власти. Янаев отменил все три указа
Бориса Ельцина, так как они «противоречат законам и Конституции СССР», – он скорчил
гримасу, – кто их разберет.
– Там черт голову сломит в этих законах, – подыграл Алекс. Ориентироваться в
законах стран, где приходится работать – издержки его профессии. В Союзе же, где жизнь
всегда текла в заданном русле, граждане мало интересовались правилами. Опирались
скорее на мораль и «что такое хорошо и что такое плохо».
– То-то и оно, – парень баловался зажигалкой, то и дело зажигая пламя и тут же гася
его, – к чему все это? Все равно никаких прав не имеем, а чиновники, кому надо, пусть
учат пресловутые законы. То ли дело на «загнивающем Западе»: права человека,
собственности. В полицию попал, тебе десять раз твои права зачитают.
– Ничего, скоро и у нас все будет, – не разделял пессимизма Алекс.
– Какое там! Если только внуки доживут или правнуки.
– Неужели, ты такой старый? – иронично заметил он.
Но собеседник не обратил внимания на издевку.
– Надоело, – парень встал и, повернувшись, скрылся за углом.
Алекс прошел по коридору и вышел на улицу.
Прошел слух, что на Манежной площади замечено движение танков с замазанными
номерами. Раз пошли на такое, то будут не только запугивать, но и действовать. По
мнению людей на набережной, бронетехника направляется к парламенту.
– Земля слухами полнится, – хладнокровно прокомментировал это известие Алекс.
Он привык ждать подходящего часа для выполнения приказа, мог часами сидеть,
глядя в окуляр снайперского прицела, или стоять под проливным дождем. Но ожидание в
нынешней ситуации и полная неопределенность впереди его тяготили, рождая в уме
неблагонадежные мысли. Если там, наверху играют в кошки-мышки, то должен ли он
слепо потакать указаниям свыше?
Народ с готовностью ждал обещанного момента. Часть «демонстрантов»,
доведенных до «кондиции» алкоголем, расходиться не желала. Другие – и их было много
больше – чувствовали остроту момента, понимали, что именно их руками творится сейчас
история, не могли покинуть поле боя. Война уже идет: столкнувшись два времени – старое
и новое – не могли уже разойтись в разные стороны.
Бом-бом!
Победитель будет один!
Вступил в силу комендантский час.
* * *
«На час ночи намечено блокирование Дома правительства спецназом. Охрану будут
обеспечивать около двух тысяч организованных защитников, среди которых триста
вооруженных профессионалов», – заявил перед депутатами РСФСР министр обороны
Константин Иванович Кобец.
Не исключается и возможность применения психотропных средств.
* * *
Алексу впервые более чем за сутки дали возможность отдохнуть. Несомненно, он
был профессионалом, но никто в Доме Советов этого пока не знал. Иначе…
* * *
Он стоял в уже знакомом кабинете перед пустым столом с несколькими телефонами и
листками бумаги. Дверь в смежную комнату была открыта, и оттуда раздавался легкий
шорох, кряхтение и чей-то приглушенный шепот. Полумрак по-прежнему рассеивался
свечением голубого экрана, а в комнате горели три неоновые лампы под потолком.
Ему даже не предложили присесть, как раньше, а бесцеремонно доставили в кабинет.
Сейчас же он стоял и оглядывался, предоставленный собственным мыслям, предвкушая
бурю.
Приземистый хозяин сменил свой костюм на свитер и потертые джинсы и выглядел
заправским дачником. От официоза не осталось и следа, но спокойнее не стало. Казалось,
атмосфера вокруг сгустилась до состояния желе и гудела от напряжения. От гула
закладывало уши, на языке явственно ощущался металлический вкус адреналина. Вот он,
час расплаты. Халатность капитана сыграла с Алексом злую шутку.
Чиновник уселся в кресло и предложил присесть «гостю» на жесткий стул. Свет
погас, и зажглась настольная лампа, создавая иллюзию допроса. Может, он и дока в
политике и подковерных интригах, но играть в спецслужбы у «колобка» получалось слабо.
Хотя легче от этого не стало.
Алекс чувствовал, что голова его уже покоится на плахе. Неужели провал?
Из ящика стола чиновник извлек небольшую красную книжицу и покрутил перед
