По его представлениям, господь бог был всего лишь своего рода верховным правителем мира, и будничные дела, такие, как дождь, мороз, снег, он поручал другим, бог весть каким «небесным жителям», которые, мол, порой делают миру наперекор.
— Это теперь дед попритих, состарился уже, а в молодости-то вот был неуемный! Господи, всего и не расскажешь, сколько мы труда положили, лишь бы вам и детям вашим лучше жилось, да чтоб не пришлось начинать на пустом месте, как мы начинали. У дедушки было несколько золотых скоплено, да у меня кое-что, заработала в служанках, — вспоминала бабушка, когда я принимался расспрашивать об их прежней жизни.
Они оба были из бедных семей, где ни в чем не было достатка, — в избытке были только дети. Дедушка, когда мы от какой еды воротили нос, любил вспоминать, как его мать на ужин мелкие картофелины им, и не помаслив, давала по три-четыре штуки каждому. А бабушка, сирота, пошла с восьми лет в услужение. Служила она и когда дедушка на ней женился; причем все произошло так необычно, что вы просто не поверите. В третий раз они увидели друг друга на венчании.
Дело в том, что дедушкины родители, задумав его женить, приглядели ему в дальней деревне не молодую уже вдовицу, к которой он должен был пойти в примаки. Отправился он со своим крестным отцом свататься.
Вдовица ждала их, выставила угощение и все похвалялась своим добром (у нее и корова, и теленок, и земельный надел, и дом), так что крестный отец, не будь женат, глядишь, и перебежал бы дорогу крестнику. И он уже завел разговор о сватовстве.
Да только у дедушки-то на уме было другое. Она ему к тому же и не нравилась, вот он и подумал: «Такая богачка, а я гол как сокол; потом еще попрекать меня станет».. Он хотел как можно скорее дать ходу, подмигивал крестному, наступал ему на ногу, чтоб тот вышел с ним на минутку перемолвиться. Но крестный и ухом не вел, втемяшилось ему одно — сговорить вдовицу, и все тут. Что оставалось делать крестнику? Шепнул крестному на ухо, что подождет его за деревней, и прочь из избы.
На нижнем конце деревни он прислонился к забору у какого-то дома и стал дожидаться.
По двору сновала девушка, напевая за работой, так что пение ее разносилось далеко вокруг. Дед невольно засмотрелся на нее, а потом и окликнул:
— Как тебя зовут, милая? Ты хозяйская дочка? Или служишь тут?
— Зузка, а что? Служу. А ты чей? — со смехом отвечала она.
Дед сказал ей, откуда он, и добавил:
— Жениться вот собираюсь, может, пойдешь за меня? Я не шучу.
Девушка засмеялась, вбежала в дом и вскоре вышла снова — с хозяином и хозяйкой. И дети выбежали, смеясь, хотя взрослые и прогоняли их назад в сени.
— Ну, что ж, парень, заходи, гостем будешь, — пригласил хозяин, когда дедушка приподнял шляпу, — дай-ка поглядим на тебя.
— А что ж, и зайду.
И все пошли в дом. Дедушка рассказал все как есть — кто он, откуда, где был и что Зузка-де ему приглянулась, он и сам не знает, как это вдруг получилось, но если она согласна, он возьмет ее в жены.
Они было и посмеялись вдоволь, но увидели, что он не прощелыга какой, к тому же дедушка еще послал одного из детей за крестным к вдовице. Тот пришел, и девушка согласилась, а через три недели они поженились.
О том, как они начинали жизнь, как у них не было ничего, не стоит и вспоминать, — ведь почти все сбережения ушли на свадьбу.
Но бог благословлял их неустанный труд, и когда старшая дочка пошла в школу, у них было уже полдома и полоска земли. Летом дедушка работал на шахте посменно: одну неделю в ночь, другую в день; всегда урывал от сна; ну, а он понимал и в плотницком деле и в кузнечном немного; зимой, когда не строили домов, мастерил из дерева курительные трубки, надевал на них всевозможные медные и бронзовые крышечки — глядишь, и за это кое-что перепадало. Но такими мелочами занимался, коль и впрямь уж не находилось другой работы.
Благословил их бог и вторым, а потом третьим ребенком, и дедушка с бабушкой стали работать еще усерднее, чтобы прокормить детей.
Хозяйство понемногу росло, а когда умер прадедушка и дедов старший брат выплатил ему его долю, семьдесят золотых бумажками, то дедушка купил и вторую половину дома, а на заработанное понемногу покупал землю.
