Иосиф заглянул за павильон. Никого. Обогнув ржавую бочку, стоявшую под водостоком, он наткнулся на незнакомца, который лежал ничком без признаков жизни. Поразили его руки, странно белые и маленькие, с обкусанными ногтями.
Иосиф ослабил петлю галстука на его шее и постучал в запертую дверь павильона.
— Есть здесь кто-нибудь…
Внезапно, как будто из-под земли появились агенты в дождевиках с хмурыми лицами. Один из агентов повлек Иосифа за собой по направлению к вилле, окруженной глухим забором. Иосиф не сопротивлялся, шел, молча и покорно опустив голову.
Когда Иосифа заперли в комнате цокольного этажа, ничуть не шире кровати, с одним узким и низким окном, забранным витой решеткой, он понял, что впутался в какую-то неприятную историю. Прижавшись лицом к прутьям решетки, он минуту или две вглядывался в водянистый полумрак двора, освещаемого редкими вспышками зарниц, потом прилег на кровать. В пустоте и размытости, где все готово было исчезнуть, вдруг обрисовался угол шкафа, дуги кровати. Скосив глаза, Иосиф увидел среди подушек парализованную мать, ее ноги в спущенных дырявых чулках, вздутые вены…
Вспыхнул свет. Иосиф заморгал, ослепленный, приподнялся. В комнату вошел незнакомец. Чем-то он был похож на филина.
— Эти бездельники опять все напутали… — Незнакомец взял его под руку и повел из одного сна в другой. Пространные комнаты с высокими сводчатыми потолками, на стенах картины в два и в три ряда, зеркала, сводчатые ниши, в которых зеленели оливы в кадках, пальмы, краснели обвисшие гроздья рябины…
Иосиф увидел ее в зеркале среди олив. Она читала. В ней было что-то неуловимо завораживающее и останавливающее.
— Лиза, познакомься, это мой спаситель… — Незнакомец обнял Иосифа за плечи. — Или роль спасителя тебе не подходит?.. нет, это какое-то наваждение, но он так похож на тебя…
— Вот как… — Лиза неопределенно улыбнулась и уронила книгу на низкий столик, на котором синели гроздья винограда, тускло поблескивали финики, гранатовые яблоки, смоквы…
Боже, как она была прекрасна, с каким восхищением Иосиф следил за ней. Тоненькая, словно тростинка, профиль, как на греческих вазах, глаза подведены черным, брови в блестках, волосы с оттенком бронзы…
«Бедная Лиза, где она теперь?.. — подумал Иосиф. — И все же странно, откуда вдруг взялся этот мальчик?.. все это напоминает спектакль… — Иосиф приостановился и посмотрел по сторонам. Он искал зрителей, которые, как ему представлялось, должны были быть где-то поблизости. За оградой, увитой ирисом и виноградной лозой, мелькнула и исчезла фигура Астролога. — Он то, что здесь делает?.. ищет ночную рубашку Венеры, которую обмочил Меркурий… или Марс… а что, если этот оборванец на самом деле мой сын?..» — Иосиф поднял воротник плаща и вскользь глянул на заброшенный павильон с беседкой. Вспомнилась дождливая и душная августовская ночь…
В кабинете Тиррана царили сумерки. Заложив руки за спину, Тирран ходил из угла в угол, потом снял мокрый плащ. Что-то его тревожило.
— Так она и впрямь еврейка?.. — вдруг спросил он.
— По крайней мере, наполовину… — отозвался Иосиф.
— Сколько ей лет?..
— 13 лет, не больше…
— Бешеный возраст, особенно для девочек… в этом возрасте у них зуд в одном месте… — Странная рассеянная улыбка тронула губы Тиррана. В размытости зеркала ему увиделось рдеющее лицо Лизы, ее глаза, губы, кончик носа, тоненький. — Значит она наполовину еврейка…
Иосиф промолчал.
Тирран склонился над бюро, торопливо, разбрызгивая чернила, написал что-то на клочке бумаги.
— У меня для тебя есть дело… довольно деликатное дело, как ты понимаешь…
Через час Иосиф уже был у дома на Болотной улице.
Переждав приступ сердцебиения, он нерешительно постучал.
— Входите, дверь не заперта…
Лиза сидела у зеркала в платье из кисеи телесного цвета. Плечи и спина открыты, волосы разделены тонкой ниточкой пробора и стянуты в узел на затылке черепаховым гребнем.
— Мне кажется, я вас уже где-то видела… нет, не помню, да вы присаживайтесь…
— Собственно говоря, я на минуту… — Иосиф протянул ей письмо. Она нетерпеливо надорвала конверт с монограммой. — Ничего не понимаю… у него совершенно невозможный подчерк, сплошные крючки и закорючки… а вы кто?..
