«Этого мне вспоминать не следовало», — подумал Нед.
Его и правда затошнило. Дорога продолжала извиваться к югу от горы. От тряски в машине ему стало еще хуже. Слева от них были стоянки, где люди могли выйти из автомобилей и подняться на гору пешком. Нед увидел большой деревянный указатель с картой тропинок, ведущих к вершине.
Теперь у него в голове возникло что-то вроде иголки, будто кто-то взял маленькое, острое копье и раз за разом всаживает его ему в левый глаз. И еще он слышал жужжание, высокое, как жужжание бормашины дантиста.
Остальные были заняты разговорами, Грег останавливал микроавтобус, потом ехал дальше, все трое присматривали углы съемки вдоль этой стороны горы, подходы к снимку, передний план, средний план. Мелани продолжала рассказывать историю этого места.
Похоже, они решили, что ни одно из мест у дороги не годится. Все они слишком близко к горе, невозможно выстроить кадр. Нед их почти не слушал. Он был рад, что все трое заняты и не замечают, что он прислонился к двери и закрыл глаза за темными стеклами очков.
Он слышал голос Мелани, читающей свои заметки, словно приглушенный расстоянием. История с географией. Может, она напишет за него эссе. Это мысль. Он бы угостил ее эскарго.
Ему удалось открыть глаза. Перед ними расстилалась широкая золотисто-зеленая равнина, она тянулась на восток и на юг прочь от горы. Туда показывала Мелани. Нед не мог понять того, что она говорила. Он снова прикрыл глаза. Попытался сосредоточиться на ее голосе, пробиться сквозь приступы боли в голове.
— Теперь ландшафт изменится, — говорила Мелани. — Мы находимся к югу от горы. Все воспринимают ее как треугольник, потому что именно эту сторону чаще всего рисовал Сезанн. Но отсюда тянется длинный, очень длинный гребень, не треугольник, не пик. А впереди, где мы поворачиваем на север, находится Пурьер, где произошла битва. Миновав его, мы попадем туда, куда он послал людей, чтобы устроить засаду.
— Мы туда заглянем? — спросил Грег.
— На место засады? Да, конечно. Каньон Ада, так оно называется. Ищите указатель. Может, мы немного поднимемся на гору? Снимем оттуда, где они ждали? Оливер Ли что-то писал об этой битве, по-моему.
— Ну, да, если есть что снимать, — сказал Стив. Голос у него был недовольный. Эти трое изо всех сил стараются угодить отцу, понимал Нед. Они шутят, поддразнивают его и друг друга, но совершенно очевидно, что они гордятся тем, что работают на Эдварда Марринера.
Нед прижал большой палец к виску и попытался придавить боль. Это не помогло. Он понятия не имел, о чем говорит Мелани. Какая засада? Какая битва?
— Есть тайленол? — спросил он.
Она быстро повернулась к нему.
— Что случилось, Нед?
— Что-то вроде головной боли.
— Черт! Парень не может такого говорить на свидании!
— Помолчи, Грегори. — Мелани копалась в своей бездонной черной сумке. — Тайленол, адвил, аспирин, что ты хочешь? Адвил от головной боли лучше помогает.
Три варианта выбора. Он подумал.
— Адвил, пожалуйста.
Сейчас они ехали через деревню по извилистой дороге, затем двинулись на север. Она дала ему пару таблеток и воду в бутылке. Нед выпил и выдавил из себя бледную улыбку.
Они находились к востоку от горы и ехали на север, чтобы вернуться домой с другой стороны, описав круг. Здесь тоже нельзя было сделать стоящих фотографий — деревья заслоняли вид.
— Вот твоя Канонада, — сказал Грег.
— Именно это я и чувствую, — пробормотал Нед. — У меня в голове артиллерия.
Грег немного проехал по тряской дороге, посыпанной гравием, мимо знака, строго запрещающего въезд, и затормозил. Нед был несказанно рад, когда машина остановилась.
— Ладно, туристы, вылезайте и идите на разведку, — сказал Грег. — Давайте поднимемся выше и посмотрим, что к чему.
— Я не стану подниматься, если не возражаете, — сказал Нед. Он боялся, что его стошнит. К иголке и сверлу в голове присоединился молоток. — Вы, ребята, делайте свою работу, я подожду здесь.
Он вышел из микроавтобуса вместе с ними. Не хотел, чтобы его стошнило прямо в машине. Нашел пенек и сел спиной к солнцу.
— Я останусь, — сказала Мелани. — А вы идите вдвоем. Позвоните, если я вам буду нужна.