Мужской голос, явно принадлежащий слуге, довел до моего сведения, что доктор с семьей уехал отдыхать. Он хотел сообщить мне имя его помощника, но я прервал его и сказал, что хотел бы поговорить с доктором Ломбарди просто как сын его старого друга. Тогда он спросил, не желаю ли я, чтобы он соединил меня со старой графиней. Она не поехала с сыном, так как больна и немощна. Значит, я выбрал правильный номер: Ломбарди упоминал о том, что его мать очень стара и не может передвигаться. Мне повезло. Уж она-то сразу даст мне адрес. Он немедленно соединил нас, молодая женщина спросила мое имя, и тотчас слабый, но легкий, мелодичный голос птичьим щебетом ликующе зазвучал у меня в ушах. Я пытался вставить, что был бы счастлив… Но графиня перебила меня и заявила, что высылает за мной машину, я должен немедленно приехать, она будет безмерно рада меня видеть. Я заикнулся было насчет мотороллера, но она не желала и слушать. Слишком опасно при нынешнем уличном движении, да и дороги я не найду, нет, нет, машина заедет за ее маленьким Мартино.
Улыбаясь, я опустил трубку, вышел на улицу и стал перед гостиницей, ожидая машину. Люди бежали мимо под зонтиками, потому что упало несколько капель дождя; воздух от дождя стал восхитительно нежным. Ошеломляюще быстро появилась большая машина с шофером в ливрее.
Это оказалось совсем недалеко, я легко бы нашел дорогу. Когда я вышел из машины перед старым палаццо с большим портиком, у меня возникло чувство, что я бывал здесь раньше. Я огляделся. Да, все это было мне знакомо. Но в тот раз, когда я забрел на эту площадь, был базарный день. Кругом стояли торговые палатки, было ужасно многолюдно, фантастически наряженный человек прохаживался вокруг, раздавая рекламные листочки.
И вдруг я вспомнил, что тот человек был одет Дедом Морозом. Я ничего не понимал. Откуда в разгар лета возьмется Дед Мороз? И все же… Три фонтана… Один из них прямо перед домом. Сквозь водяную дымку проступали знакомые очертания. Я остолбенел. Это была картина из моего сна.
Медленно, словно загипнотизированный, направился я к фонтану и опустил руку в воду. Когда-то я уже так делал. Давным-давным-давно. Помню: маленький мальчик шлепает ладошками по воде, потом он испугался статуи с завязанными глазами, а Лючия объяснила ему, что это река, чьи истоки еще не открыты. Маленький мальчик сочувственно таращится на даму, бедняжка ничего не видит…
Я обернулся и посмотрел на палаццо.
Здесь, в этом большом старом здании, мы жили, здесь я родился. Я был в этом совершенно уверен.
Шофер ждал меня под портиком, слишком вышколенный, чтобы позволить себе проявить удивление. Мы прошли через портик, и я увидел патио со старым колодцем, увидел Лючию, подхватившую малыша, который непременно хотел заглянуть в колодец…
Две крутые каменные наружные лестницы сходились у входа. На одной из этих лестниц стояла моя мать, когда у нее закружилась голова.
Следом за шофером я поднимался по одной из лестниц, и мне казалось, я грежу наяву. Грежу, будто я возвращаюсь домой.
Но потом шофер у больших входных дверей передал меня служанке, и, пока я шел за ней широким коридором и через зал, выходящий во двор, воспоминания словно оставляли меня с каждым моим новым шагом.
Это не был зал из моего сна. Он не был такой огромный, и у раскрытых балконных дверей не стояли гигантские канделябры, потолок, правда, был расписан, но не ангелочками.
Источник воспоминаний как будто вдруг иссяк.
У балконных дверей сидела маленькая, хрупкая, очень старенькая старушка. На ней было черное шелковое платье с белым кружевным воротничком. На шее висел золотой крестик. Когда она протянула мне обе руки, на ее тонких старческих пальцах сверкнули дорогие кольца. Я подошел и наклонился над ней. Она сжала мое лицо ладонями и поцеловала в обе щеки. Будто птичка клюнула. Я не мог удержаться от улыбки. Еще по телефону ее голос показался мне похожим на птичий щебет, а она и в самом деле смахивала на птичку: белые волосы, тонкие и пушистые, как перышки, и лицо узкое, с острым носиком и подбородком. На плечи у нее была наброшена вязаная шаль из тонкой цветной шерсти, и, когда она жестикулировала, создавалось впечатление, будто птичка машет крылышками.
