Американист Бонетто выдержал паузу и окинул взглядом человек восемьдесят, сидевших в зале. Дарбезио, ничего не подозревая, по-прежнему делал вид, будто все это его совершенно не интересует.
— Тот, кто не понимает ре-ша-ю-ще-го значения Реки как таковой в американских традициях, кто пренебрег важнейшим конкретным и аллегорическим смыслом, который придает вся, повторяю, вся американская литература понятию Реки, — тот, разумеется, не извлечет никаких уроков из смелого вызова, брошенного коммуной Фэтхид-Ридж обществу, — скандируя каждое слово, продолжал американист Бонетто. — В Соединенных Штатах, увы, подобная вольная или невольная слепота — явление нередкое. К сожалению, и в Италии можно встретить примеры подобного же вопиющего невежества… Остается фактом…
Удар пришелся точно в цель. Дарбезио молниеносно выпрямился, словно в него угодила ракета. Бонетто с удовольствием смотрел на бегающие глазки этого мелкого блюдолиза, на его руки, лихорадочно нащупывающие что-то во внутреннем кармане пиджака.
Вполне вероятно, что он захочет записать фразу насчет вопиющего невежества. Пусть записывает, пусть! Чем точнее будет донос, тем дольше хозяин будет грызть себе печень. Нет, это была замечательная идея — обвинить Марпиоли именно в пренебрежении речной тематикой в американской литературе! Бонетто не жалел больше о двадцати четырех бессонных часах, потраченных на подготовку ответного удара, простого и смертоносного. Он почувствовал, что весь вспотел. Торопливо налил в стакан пузырящейся минеральной воды, с наслаждением выпил ее до последней капли и продолжил чтение лекции.
16
Интересно, есть ли в Монферрато река? Стоя у витрины с охотничьими и рыболовными принадлежностями, Лелло вдруг понял, что почти ничего не знает об этом уголке Пьемонта. Там есть холмы. Вилла Массимо наверняка находится на холме. Но, вероятно, в Монферрато есть и низменности, и, кажется, там протекает река Танаро. А может быть, До-ра? Во всяком случае, на машине они до какой-нибудь недальней речки доберутся.
Два манекена в витрине улыбались друг другу безжизненной улыбкой. Правый был в черном костюме аквалангиста, с ластами и баллончиками за спиной. Левый — в зеленом плаще, резиновых сапогах до колен и с металлической удочкой в руке. В углу витрины к стене была прислонена целая связка удочек, а рядом лежали крючки, нейлоновая леска и маленькие разноцветные поплавки. Лелло никогда не увлекался рыбной ловлей, но из лекции американиста Бонетто понял, что это важное и нужное дело. Вот чего никак не хочет признать Массимо — подобные лекции открывают новые перспективы и новые горизонты, заставляют человека думать, экспериментировать — словом, духовно обогащают.
Да, но остается проблема, как варить рыбу, подумал Лелло, отойдя от витрины. Если это будут маленькие рыбки, которые можно жарить целиком, он вполне с этим делом справится. Слегка обвалять их в муке, бросить на сковородку с кипящим оливковым маслом, и блюдо готово. Но если поймаешь рыбину весом один, а то и три килограмма? Тогда придется ее потрошить, вынимать руками внутренности, а он крайне чувствителен — от одного вида крови может в обморок упасть.
Обо всем этом он поговорит с Массимо; верно, там найдется старая крестьянка, умеющая чистить рыбу. А уж потом он с помощью Массимо поджарит рыбу на углях и сам накроет на стол!
Тут он вспомнил, что в полдень съел всего лишь бутерброд с колбасой, сразу ощутил зверский голод и торопливо направился к ресторану с вывеской из кованого железа «Заступ».
17
В каждом движении и жесте Анны Карлы сквозила тихая радость. И она сама это знала. Туманное ощущение счастья и покоя заполняло ее всю, без остатка. Голос Витторио, который говорил о предстоящей поездке во Франкфурт, тоже был чистым — родниковая вода, налитая в хрустальный бокал.
— Неужели Франкфурт такой неприятный город? — спросила она, думая о проспекте Бельджо. Ей казалось, что не бывает неприятных городов, злых людей, войн, восстаний.
— До того неприятный, что никогда бы туда никто и не ездил, если бы не дела, — ответил Витторио.
Неужели все дела так отвратительны? — подумала Анна Карла. Ведь замечательные венецианские, тосканские и голландские художники сумели же передать красоту крестьян, едущих по делу из одного селения в другое, прелесть их лиц, рук, яркие краски товаров! Что плохого, неприятного, например, в чековой книжке? Или в совещании в холле франкфуртской гостиницы?
