— Да Триберти знаком с десятками архитекторов! — воскликнул Ботта. — Они липнут к нему точно мухи. Сам понимаешь, такой торт привлекает к себе жадные взгляды сотен людей. Ну как бы это попроще объяснить…
— Так я то же самое говорю. И не только архитекторов. Кажется, для выполнения таких работ не обязательно быть архитектором, — сказал Лелло.
— Конечно. Достаточно иметь диплом землемера. И потом, там трутся скульпторы, декораторы и всякие…
— Стоп! — сказал Лелло, подняв палец. — Тебя не затруднит повторить последнюю фразу?
Ботта закрыл глаза и с трагической миной провел рукой по лбу.
— Послушай, Ривьера, я устал, — еле слышно проговорил он. — У меня голова гудит, и если тебя…
— Но ты сказал одно слово.
— Землемер, — не утерпела Фольято. — Землемер!
— Какой землемер?
— Баукьеро, тот, кто нашел труп, был землемером! — торжествующе воскликнул Лелло.
— Ну и что? — удивился Ботта.
Лелло принялся очищать последний плод мушмулы.
— Значит, ты и не пытаешься понять. Ну хорошо, не будем больше об этом говорить, инцидент исчерпан, — пробурчал он. — Данте, счет, пожалуйста.
Ботта молниеносно обернулся к официанту, который, словно чайка, летал между столиками.
— Данте, старый мучитель! — рявкнул он.
— Иду, сию минуту иду! — с отчаянной улыбкой крикнул Данте. И поспешил к другим клиентам.
— Ну не будь же ребенком, Ривьера, рассказывай, — со вздохом промолвил Ботта.
Лелло, не отрывая глаз от тарелки, выплюнул косточку.
— Изложи нам свою теорию, а мы послушаем.
— Убили архитектора, — начал Лелло, — и кто же первым обнаружил труп? Землемер. По моему скромному мнению, это тоже довольно странное совпадение, не правда ли?
— Возможно.
— Но мало того, Гарроне, насколько нам известно, был одним из архитекторов, которому пришлось искать работу в конторе Триберти! А кто же были его самые жестокие конкуренты? Землемеры! Особенно те, у кого не было своей мастерской, безработные, пенсионеры…
— Как и Баукьеро! — добавила Фольято, снова принявшая сторону Лелло.
Ботта задумчиво посмотрел на обоих.
— Гм. Значит, это и было мотивом преступления?
— Конечно! — воскликнула Фольято. — И Лелло его нашел.
— Осторожнее с выводами, детка. Агент Ривьера нашел один из возможных мотивов преступления. По мне, так это типичное преступление на почве секса. Во всяком случае, секс тут сыграл немаловажную роль…
— Но кто первым заговорил о преступлении на сексуальной почве? — чуть не задохнулся от гнева Лелло. — Сам подумай: полиция разыскивает проститутку.
— А возможно, и не проститутку, — возразил Ботта.
— Ну неважно — блондинку, внешний вид которой свидетель описал с завидной точностью. Но кто этот свидетель? Баукьеро. То есть человек, который мог, во-первых, сам совершить преступление, во-вторых, имел требующий, правда, проверки, но вполне реальный мотив, в-третьих, вполне естественно, попытался навести полицию на ложный след, подбросив ей версию об убийстве по случайным либо сексуальным мотивам. А ты сам знаешь, что такие преступления остаются обычно нераскрытыми и дело сдают в архив. Ботта хлопнул Лелло по плечу.
— Мак-Ривьера, вы неплохо поработали. Федеральное бюро расследований гордится вами.
Фольято снова обнажила в радостной улыбке золотой зуб.
— Вот только здесь, в муниципальном управлении, Баукьеро никто не видел, — неумолимо продолжал Ботта.
Тут Лелло не выдержал:
— Откуда ты знаешь? Не станет же он ходить по всем бюро и представляться: «Разрешите познакомиться, Баукьеро!»
Синьора Ботта в четвертый раз засмеялась, но смех ее сразу оборвался. Наступила тишина. Лелло и Ботта старались не смотреть друг на друга.
— В сущности, чтобы выяснить, кто прав, нужно лишь спросить у Триберти, — тактично вмешалась синьорина Фольято.
— Это я и собирался сделать, — сухо сказал Лелло.
— Когда ты вытащишь паука из укрытия, покажи его нам, договорились?… А, наконец-то! Что ты нам сегодня предложишь, Данте Алигьери?! — воскликнул Ботта.
Официант положил перед Лелло счет и протянул Ботте меню, в котором вот уже три года подряд перечислялись мелким неразборчивым шрифтом одни и те же блюда.
7
— Словом, теперь, когда вы знаете все, комиссар, скажите, кто из нас прав.
