— Никуда я из родного города не пойду. Готовься к осаде, — решительно сказал он.
Тот ничего не сказал и поднялся.
— Подожди, — князь показал, чтобы он сел, — пошли-ка своих людей в Ярославль. Рязань, Новгород. Пусть помогают. Мы ещё покажем этому хану. Мы освободим русский народ от татарского ига, — говоря эти слова, князь загорелся, — готовь посла к Гедимину. Он придёт на помощь, — с уверенностью произнёс Александр. — Вот соберётся сила! — он сжал кулак и грохнул им по столу.
В поставце задрожала посуда. Помолчав какое-то время, князь добавил:
— И всё же постарайся узнать, что за сила движется на нас.
— Князь, я уже это сделал. Только боюсь, что с нашими посланцами не всё получится.
— Ты считаешь, что Иван вышлет людей на перехват? — спросил князь.
— Не сомневаюсь. Иван опытный полководец, и ошибки не допустит.
По грозно сдвинутым бровям было заметно, что князю не понравились слова воеводы, но он промолчал. А воевода продолжал:
— Князь, всё же советую подумать об отъезде. А я обдумаю пути, чтобы вам не угодить им в руки.
Князь странно посмотрел, потом махнул рукой:
— Ладно! На всякий случай!
В этот же вечер в шатёр — подарок хана для похода — Иван Данилович собрал темников и сказал им:
— Мы вошли на Русскую Землю...
От этих слов татары переглянулись. Но князь не обратил на это никакого внимания и продолжил:
— Не сегодня, так завтра тверский князь узнает о нашем походе. Он попытается собрать своих сторонников. Нам надо перерезать им все пути. Особенно те, которые ведут в Псков, Новгород. Мы прольём много крови, если тверскому князю удастся получить помощь, — он посмотрел на татар.
По их лицам он понял, что те со всей ответственностью приняли его слова. А куда им деваться: так распорядился хан.
— Поэтому, — продолжил князь, — вы пошлёте небольшие отряды, которые не должны пропустить ни одного тверского посланца. Московию не трогать. С ней разберусь я сам. Идите!
Темники покорно поднялись и, по привычке низко кланяясь, удалились к туменам. А поутру во все концы полетели татарские всадники.
Пройдя южными границами Рязанского княжества, которое татары слегка пограбили, забрав князя с его войском, Иван Данилович повёл военную армаду на Любутск, Оболенск... и вскоре вступили на тверскую землю. Этот путь он выбрал ещё и потому, что войска проходили вблизи границ Литовского княжества. Иван Данилович решил показать Гедимину всю мощь смыка двух царств. «Пусть мотает на ус», — усмехнулся он про себя, когда грохот конских копыт эхом отзывался в новом замке Дильнуся, и подумал: «Слабость — валит. Сила — ставит». Как показала дальнейшая жизнь, этот расчёт оказался не пустым. Под Клином к ним присоединились другие князья. Ивану Даниловичу стоило огромных усилий удержать татар от грабежа. Собрав все силы в единый кулак, войска двинулись на Тверь. Но прежде чем это сделать, Иван Данилович вновь послал в Тверь Савёла.
А в Твери не знали, на что решиться. Тверской епископ Алексей настаивал, чтобы князь не принимал боя, а оставил город в целях его спасения. В донос воеводы о подходящих к городу войсках, по прикидке которого их было около семидесяти тысяч, князь не поверил. Переодевшись в смерда, он и воевода поехали убедиться в правоте его слов. То, что он увидел, бросило его в дрожь. Ему стало ясно, что одному не устоять, а о помощи ничего не было известно. Неужели оправдывались худшие предупреждения воеводы? Но что бы ни было, он — один. Сопротивление такой силе погубит не только Тверь, но и всё княжество. Воевода был прав, говоря об отъезде. Он остановил коня. Воевода понял, что князь принял какое-то важное решение. Какое? Подъехав к нему, он остановил коня колено в колено. Князь, глядя в сторону, сказал:
— Да, епископ и ты правы. Мы уезжаем!
— Тогда скорей! — и они пришпорили коней.
Глубокой ночью семья князя, его братья, дружина покинули Тверь. Их путь лежал на север. Их повёл воевода, который на немой вопрос князя ответил:
— Я думаю, князь, что другого пути у тебя нет!
Князь помолчал какое-то время. Потом, вероятно, решил всё же выяснить, спросил:
— Идём на Торжок?
— Нет, князь, ты пойдёшь на Бежецкий Верх. Боюсь, в Торжке да и в Вышнем Волочке тебя уже ждут.
