— Сохранили его?
— К сожалению, потерял при очередном переезде, мы же много колесили по разным городам. Камышин, Волгоград, Павлодар, Астрахань… А тем вечером прямиком из церкви я пошел домой. Родители, обегав округу, уже не знали, где меня искать, и очень обрадовались, что блудный сын вернулся. Я извинился… С тех пор ношу крестик не снимая. Как-то на школьном уроке труда он вывалился из-под рубахи и повис поверх пионерского галстука. Учитель заметил, подошел и шепнул на ухо: «Дима, спрячь поглубже, чтобы никто не знал…» Это была моя тайна, я долго никому не говорил об отношении к Богу, хотя все шаги сверял с этим внутренним камертоном. И сегодня так. Касается это работы либо личной жизни.
— В последние годы вы стали меньше сниматься. Или мне кажется?
— Сознательно отказываюсь от многих предложений. Не хочу повторяться, копировать однажды сыгранные роли. Жду. Новых красок, ярких героев. Параллельно пробую себя в кинорежиссуре. Еще вот с удовольствием вышел на сцену в премьерном спектакле Московского Губернского театра «Нашла коса на камень». Мы давно дружим с Сергеем Безруковым, и, конечно, я не мог отказать, когда он позвал в свою дебютную режиссерскую работу. Сережа ведь снялся в моей новелле для фильма «Мамы». Тогда я его просил.
— Алаверды?
— Это не было дружеской поддержкой в чистом виде. Роль Саввы Василькова очень интересна. Работали мы над спектаклем очень серьезно, я полностью подчинился воле режиссера Безрукова, он помог выстроить образ главного героя, я же во всем слушался Сергея. Наверное, вы поняли, перед вами человек неконфликтный, ссориться я очень не люблю. Хотя и на своем настоять могу…
Ежик в фарфоре Олег Одноколенко / Искусство и культура / Выставка
Ежик в фарфоре Олег Одноколенко
/ Искусство и культура/ Выставка
Бессмертный мультик Норштейна «Ежик в тумане» пережил фарфоровую экранизацию. На очереди — «Шинель»...
После презентации новой порцелановой коллекции по мотивам легендарного мультфильма Юрия Норштейна «Ежик в тумане» Императорский фарфоровый завод (ИФЗ) на полном основании может вывесить у себя над главным входом транспарант «Мы рождены, чтоб сказку сделать бытом!». Однако предупреждаем: не стоит по привычке искать в этой аллюзии негативный подтекст, здесь все в точности до наоборот.
Конечно, для изящных чайных и кофейных пар, украшенных персонажами из «Ежика в тумане», категорически не подходит чай из титана или кофейный напиток с цикорием, а на десертных тарелках с изображением любимых с детства — и не совсем с детства — персонажей рука не поднимется затушить сигарету. Другая эстетика! Другой подход к жизни, а если хотите — верный способ наконец-то научиться уважать себя и где-то даже любить, в том числе и на бытовом уровне. А почему, спрашивается, нет? Кто сказал, что мы — что бы там ни говорили, все еще страна мечтателей, страна ученых и олимпийских рекордов! — на это неспособны?
В таком контексте Императорский фарфоровый завод, который уже давно (как только в буквальном смысле был поднят из руин финансовой корпорацией «УРАЛСИБ») отказался от ширпотреба в массовом масштабе и взял курс на высокохудожественное производство, можно рассматривать и как идеологический институт. Потому что красивый быт — это и социальная политика, и идеология, в смысле — составная часть национальной идеи, маленькая, но вполне себе достойная ее крупица.
Кстати, ИФЗ еще в двадцатые годы активно сотрудничал с художниками первой величины — Борисом Кустодиевым, Кузьмой Петровым-Водкиным, Казимиром Малевичем, Василием Кандинским… Уже в наше время завод переложил на фарфор работы Михаила Шемякина, Александра Флоренского и Андрея Макаревича, причем Шемякин и «Митьки» отметились еще и в малой пластике. А в 2012 году возникла идея (некоторые считали, что безумная) воплотить в порцелане героев «Ежика в тумане», признанного кинокритиками «лучшим мультфильмом всех времен и народов».
Почему безумная? Во-первых, потому что, насколько известно, никто и никогда ничего подобного не делал — навскидку что-то не припоминается, чтобы кто-то на таком высоком художественном уровне пытался украшать посуду героями мультфильмов. Вторая проблема — сам автор Юрий Норштейн и его супруга, а по совместительству соавтор, изумительный художник-постановщик Франческа Ярбусова. Ни признанием, в том числе и на мировом уровне, ни наградами этот творческий дуэт отнюдь не обижен. Но есть проблема — доведенная до абсолюта требовательность авторов к себе. И это одна из главных причин, помимо финансовой (а ручная мультипликация — дело чрезвычайно дорогостоящее), почему мультипликационный фильм по гоголевской «Шинели» более трех десятилетий до сих пор на стадии производства. Но есть смысл еще подождать, потому что даже небольшой фрагмент из фильма про чиновника Башмачкина получил первую премию на XV Международном техническом конкурсе фильмов в Монреале.
