Он поставил спектакль как игру в оперу, с очевидной иронией по отношению к жанру и не менее очевидной любовью к нему. В спектакль вошло шесть сказок — не все они одинаково занимательны, но две — про макаронину Стешу и про креветку Фиру — выше всяких похвал. Стеша (Татьяна Ханенко) — это такая классическая лирическая героиня русской оперы, со страданием во взоре, с русалочьими волосами (белый, как бы вермишелевый парик, что тянется за героиней по полу) и с тихой песнью о милом герое, что иногда взрывается драматическим вскриком («Между нами огромная пропасть! Проклинаю свою макаронную робость!»). И в музыке все это сделано правильно — «проклятие» специально «пережато», чтобы зритель вспомнил, как жалуются на жизнь героини «серьезных», «взрослых» опер, и Ханенко отлично чувствует игру со стилем. И тут же прыжок из XIX века к мюзиклам века XXI: надменные гламурные Спагетти пытаются объяснить простой русской макаронине, что она не пара макаронному самолетику… Оказывается, на самом деле есть фирмы, выпускающие мучные изделия в форме самолетов, паровозов и бог знает чего еще; чего только не узнаешь в театре! А Спагетти в лучах прожекторов превращаются в эстрадных певичек… История креветки Фиры, что замешкалась и не была поймана траулером (весьма убедительная в роли «заучки» Людмила Верескова) — это история драматического противостояния личности и массы, также весьма популярная в классической опере; и хором повторяемое «Ты не попала, Фира, в сеть, не сможешь с нами песни петь» отсылает к грозным хорам, обрушивающимся на героинь классики.
У всех сказок одна «рамка» — человеческое семейство собирается за столом, сын (Иван Дерендяев) капризничает (трагический вопль «опять завтракать! а потом опять обедать! и так всю жи-и-изнь!»), и мама (Людмила Бодрова) начинает кормить его сказками. При этом все герои преображаются в сказочных персонажей, сменяя несколько ролей за спектакль. И актеры играют и поют с таким удовольствием, что скромное пространство Малой сцены, где почти нет декораций, а небольшой оркестр (руководимый Алевтиной Иоффе) в отсутствие ямы сидит просто слева от рабочей площадки, становится пространством по-настоящему сказочным и по-настоящему оперным. Дети получают на «Съедобных сказках» свое — развлечение, присыпанное ненавязчивым нравоучением, взрослые — свое (удовольствие, схожее с отгадыванием шарад — какого «серьезного» героя кто из эклеров-фасолин-морковок напоминает). И все довольны.
Цветок в пыли / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Цветок в пыли
/ Искусство и культура/ Художественный дневник/ Кино
В прокате «Жасмин» Вуди Аллена
«Новый фильм Вуди Аллена» — звучит как оксюморон. Почти восьмидесятилетний сценарист и режиссер, снимающий, как машина, каждый год по фильму, давно уже поставил самоповтор на поток, виртуозно доказывая, что сможет всегда найти краски для воплощения своего нарциссического скепсиса. В «Жасмин» он смешал детали собственной биографии, финансовый кризис 2008 года с пьесой Теннесси Уильямса «Трамвай «Желание». А на роль своего альтер эго выбрал Кейт Бланшетт, четыре года назад с большим успехом игравшую Бланш Дюбуа в спектакле. Правда, Аллен уверяет, что на сцене ее не видел. Но это часть его обычной мифотворческой стратегии — притворяться чудиком, который плохо ориентируется в мире за пределами своего дивана.
Жасмин (Бланшетт) — женщина того круга, который у нас называют рублевскими женами, а в Америке домохозяйками с Пятой авеню. Жизнь ее плавно ехала по расписанию — косметический салон, шопинг, благотворительная вечеринка. Муж (Алек Болдуин), акула с Уолл-стрит, не дал ей получить образование, чтобы иметь жену, не изуродованную интеллектом, готовую жить на коротком поводке из золота с бриллиантами. Ради такой жизни она даже сменила имя, чтобы звучало позагадочнее: была Жанетт, стала Жасмин. У мужа с интеллектом было все в порядке, пока вздорная ссора с нервической супружницей, увидевшей, как он ласково гладит руку девице в ресторане, не запустила механизм уничтожения. Про измены-то Жасмин и так знала, закрывая глаза. Но выяснилось, что он занимался крупными незаконными махинациями. И вот муж в тюрьме объелся груш, покончив с собой, золото-бриллианты ушли за долги, а Жасмин летит в последний раз бизнес-классом в Сан-Франциско к сводной сестре Джинджер (Салли Хоукинс). Та работает кассиршей в супермаркете, растит двух сыновей и живет с бойфрендом Чили (Бобби Каннавале) в пролетарской тесноте типовой квартиры. К тому же ее обчистил покойный муж Жасмин, выманив сбережения и разбив этим семью.
