Заграница нам поможет
Сегодня никто не сомневается в решающем вкладе СССР в разгром фашизма, хотя в прошлом такие персоны попадались. Одна из них — Иосиф Сталин. По его мнению, вклад СССР в Победу составил ровно 50 процентов. Дело было так. На Ялтинской конференции в феврале 1945 года Сталин, Рузвельт и Черчилль подписали протокол по вопросу о репарациях. Последние, согласно документу, «должны получаться в первую очередь теми странами, которые вынесли главную тяжесть войны, понесли наибольшие потери и организовали победу над врагом… сумма репараций… должна составлять 20 миллиардов долларов и что 50 процентов этой суммы идет Советскому Союзу». Никто Сталина за язык не тянул. 10 миллиардов тогдашних долларов — утвержденная им лично цена Победы. Но если учесть, что материальный ущерб СССР, по данным все той же спецкомиссии, составил 128 миллиардов долларов, получается, что вождь здорово продешевил. Или опубликованные в «Правде» данные ЧГК — сплошное надувательство, а 10 миллиардов долларов — это сумма, достаточная для покрытия настоящих потерь СССР во время войны? Кстати, по оценкам немецких историков, итоговая стоимость репараций (без учета «цены» тысяч немецких специалистов и 1,5 миллиона военнопленных, выигрыша СССР от добычи урана в Германии и германских патентов) составила от 14 до 16,3 миллиарда долларов — около 400 миллиардов долларов в современных деньгах. Судя по темпам восстановления нашей страны после войны, этой суммы оказалось вполне достаточно для преодоления разрухи.
С марта 1945-го в течение одного года высшие органы власти СССР приняли почти тысячу решений, относящихся к демонтажу 4389 предприятий из Германии, Австрии, Венгрии и других европейских стран. Плюс еще примерно тысяча заводов была перевезена в Союз из Маньчжурии и даже Кореи. По данным историка Михаила Семиряги, из одной Германии «в СССР вывезли не менее 348 тысяч станков, что покрывало потери СССР в два раза». Вот вам и компенсация хотя бы «двадцатой части» убытков. «На самом деле, — пишет Семиряга, — репарация… послужила толчком к техническому прогрессу в советской промышленности». Лучше, наверное, сказать: рывком. Советские министерства и ведомства направили в Германию 9332 специалиста. Им предстояло изучить местные научно-технические достижения и затем решить, как всю эту немецкую ВДНХ перенести на советскую почву. В результате в Союзе в кратчайшие сроки появились невиданные ранее фабрики, производившие капрон, искусственный шелк, синтетический каучук. Также в разобранном виде в СССР ввезли «96 электростанций общей мощностью 4 миллиона киловатт, 976 тысяч передвижных электростанций, 200 тысяч электромоторов, 9340 силовых трансформаторов».
В СССР с семьями в добровольно-принудительном порядке приехали ученые с мировым именем: нобелевский лауреат Герц, профессор Риль, физик фон Арденне и десятки других будущих лауреатов сталинских премий.
Вопрос: надо ли отражать все эти противоречивые факты в «непротиворечивом» учебнике? Конечно, надо! Как и то, что в ходе самой жестокой за всю мировую историю войны враг так и не смог нанести катастрофического урона нашей экономике. В том числе по причине блестяще проведенной эвакуации. Ну а после войны действительно имел место беспрецедентный экономический рывок, в том числе за счет германского промышленного потенциала. Все эти исторические факты ничуть не умаляют великого подвига страны и ее народа.
Забытый царь / Политика и экономика / Наше вс
Забытый царь
/ Политика и экономика/ Наше вс
Почему автор первой русской «перестройки», государь Федор Алексеевич, оказался вычеркнут из российской истории
«У старинушки три сына: / Старший умный был детина, / Средний сын и так и сяк, / Младший вовсе был дурак». Кажется, что Петр Ершов позаимствовал зачин своего сказочного сюжета прямо из русской истории. Царя Алексея Михайловича Романова пережили трое из его сыновей. Старший, Федор, имел все основания стать величайшим из российских реформаторов и основателем империи, но повезло младшему, Петру, особыми талантами не блиставшему. В итоге мы получили новую столицу, новый алфавит да и вообще новую историю в исполнении Петра Алексеевича, который перевернул с ног на голову множество из начинаний своего старшего единокровного брата.
