Спустя несколько дней после нашего возвращения в Рыльск нам стали приносить открытки от папы. Так случилось, что первой получила открытку я, вторую мама.
Сентябрь 1943,
Курская область, город Рыльск, улица Карла Либкнехта, дом 20. Мицовой Инге (9,5 лет, эвакуирована из Ленинграда летом 1941 года).
Узбекская ССР, город Самарканд, почтамт, до востребования, Мицов З. В.
Дорогая моя дочка. Ты мне писала еще в 1941 году, что тебе очень скучно и хотела приехать в Ленинград и поступить в школу. Я, родная моя Ингочка, два года уже как ужасно скучаю без вас. Теперь, когда Красная армия прогнала фашистов, мы встретимся снова. Я живу в Средней Азии, в городе Самарканде. Здесь наша академия. Здесь Инесса (дядя Андрей умер), Игорь (Толя умер), Ляля, Боря и многие твои знакомые. Когда наладится у вас в Рыльске, тогда вы приедете сюда. Я буду здесь до января месяца. Напиши мне, как ты слушаешь маму. Целую тебя, а ты поцелуй от меня Вову, маму и всех там. Папа.
1.9. Здравствуй, дорогая Вера. После получения последнего твоего письма от 29 сентября 1941 г. я вылетел из Ленинграда 27.11.41. (эвакуировался с академией) в надежде, что найду вас. Однако все попытки в течение года (42-го) остались напрасными. Теперь я в Самарканде. Здесь академия. Мой адрес – Узбекская ССР, г. Самарканд, до востребования. Жоржик и все его окружение в Магнитогорске (Анна Александровна умерла). Их адрес – Магнитогорск… Пиши немедленно мне. Целую всех вас. Здравко.
Папа, конечно, стал забываться, и моя семья была уже мама, тетя Леля, Горик, бабушка.
Но теперь начиналась новая жизнь. Два года мы жили как на льдине в открытом море, нам грозила смерть, мы не знали срока заключения, не надеялись вернуться в гавань. Два года России не было, весь мир – один Рыльск, вокруг немцы. И вдруг передо мной открылся необъятный простор Родины. Это не красивые слова, именно так ощущалось мной освобождение: передо мной лежала моя страна. Трудно описать, как действует необъятный простор на сознание. Одно время я жила в Латвии, и меня страшно раздражал узкий, ограниченный взгляд многих латышей; мне казалось, они не хотели знать о существовании никакого мира, кроме своего. Я как-то попыталась поставить себя на их место. Я мысленно провела границу, отделяющую Латвию, и вообразила себя латышкой. Эффект получился неожиданный: я сразу почувствовала, как сознание сузилось до границ страны, как стали осторожны движения, как взвешенны слова; как мысли и поступки, не знавшие границ, вдруг свернулись, замкнулось что-то в груди, притихло сердце. Что-то, неподвластное разуму, заставляет нас постоянно помнить о бескрайних просторах нашей Родины. Она бесконечна, значит, бесконечно и время, и с жизнью можно шутить, и можно ничего не делать… Наша широта, отсутствие мелочности, лень, расхлябанность – все это от бескрайних просторов нашей Родины.
Тогда, осенью 1943-го, сбросив оккупацию, на меня хлынула огромная страна, хлынула как море, как нескончаемый порыв ветра. Бескрайная Россия лежала перед нами, и в этой России нас ждал папа.
1.10.43. Дорогие мои Инга, Вова, Вера, бабушка Оля, Леля, Тата и Горик.
Как я рад, что узнал о вас…
Последнее письмо, Верочка, которое получил от тебя, – от 30 сентября (скорее – 29-го) 41-го. Гришино письмо вместе с вашими ответами я получил 30 сентября 43-го. Т. е. два года я ничего не знал о вас. В этот же день – 30 сентября – я послал тебе телеграмму, поздравляя тебя с именинами. Последние твои письма от конца сентября 41-го меня привели в отчаяние. Только в октябре я понял, что мы можем расстаться. И тогда я ходил по пустой нашей квартире и ревел, как зверь в клетке. В сентябре месяце, когда видел, что немцы приближаются к вам, я попросился у начальника академии поехать к вам и вывезти вас, ибо убедился, что райвоенкомат ничего не сделает. Однако, мотивируясь блокадой, меня не пустили, несмотря на то, что обещал пробраться через блокаду туда и обратно. Академия долго эвакуировалась. Я уехал в предпоследний день.
27. 11. 41. …Напишите мне: что вам нужно, чтобы уехать оттуда. Пропуск на выезд из Рыльска и пропуск на въезд в Самарканд должны дать вам в Рыльске. Если для этого вам нужно отношение от академии, пишите. Основное – это ваше согласие. Я смогу приехать за вами лишь в январе. Очень много работы здесь. Целую всех. Здравко.
