Тем временем Менандр, Милинда на языке пали (163-150 до н. э.), окружённый ореолом славы, провозгласил себя царём восточных греков, то есть индийцев, и избрал столицей Сагалу, современный Сиялкот. К сожалению, он не оставил достойного потомства, и при его сыне Стратоне его творение развалилось. Однако этот Менандр, метис, сын грека и индианки, был удивительным человеком. В отличие от других греков, он проявил сильную тягу к буддизму. Его диалоги с буддийским монахом — «Милинда-паньха», «Вопросы Менандра» — стали классической книгой буддизма, переводы которой вышли во всём мире. Несомненно, это в его время индийская религия, распространявшаяся очень медленно, проникла через Хайберские проходы в Восточный Иран. Она укрепилась в Бамиане со II в. до н. э., но реальную роль в иранском мире сыграет лишь позже, в первые века нашей эры.
У нас мало археологических артефактов, напоминающих о владычестве греков в Восточном Иране, а город Бактры, который мог бы дать их больше, был полностью разрушен в результате просачивания вод Амударьи. О присутствии греков свидетельствует лишь одно большое городище — Ай-Ханум, расположенное в месте слияния Окса и маленькой речки Кокчи на севере современного Афганистана. Город, несомненно, был основан в конце IV в. до н. э. и процветал до конца II в. до н. э. и даже до начала I в. до н. э. Как любой греческий полис, он включал в себя акрополь и нижний город с прямоугольной сеткой улиц. Многие его памятники — специфически греческие: палестра, гимнасий, театр аттического типа, дома и галечные мозаики, украшавшие их, гробницы со статуями эллинистического характера, — но каменные здесь только колонны, тогда как стены — кирпичные, по иранской традиции. Здесь найдена керамика, довольно близкая к эллинистическим образцам, и надписи, в том числе дельфийские максимы, записанные философом Клеархом из Сол, который учил в этом городе. Дворец и храмы сильно отличаются от греческих аналогов. Дворец, основанный в древности и перестроенный около 150 г. до н. э., имел большой внутренний двор, который напоминал бы Фивы или Афины, если бы выполнял функции агоры и служил местом собраний, но это настоящий клуатр, рассчитанный на закрытость и уединение. Оба маленьких храма выделяются из всего ансамбля: в них нет ничего греческого и ничего буддийского. Неизвестно, какие боги должны были в них обитать. Очень интересно, что Ай-Ханум показывает: греческое искусство в Азии развивалось не под влиянием грецизированной и эллинизированной Индии.
Ниса, руины которой находятся в Туркмении в 18 км от Ашхабада, хоть и перестроенная парфянами, которые сделали её своей первой столицей, сохранила небезынтересный образец искусства III—II вв. до н. э. — царский дворец. Но капитально важное значение для истории архитектуры имеет Квадратный дом. В самом деле, в нём мы впервые видим крестовидный план, считающийся хорасанским, с четырьмя айванами, выходящими на центральный двор, — в мусульманской цивилизации такие планы появятся на рубеже тысячного года. Вполне очевидно, что этот план — чисто местная разработка.
Хотя Иран ещё долго считал себя филэллинским, с тех пор он окончательно отверг греческое искусство, и искать последнее следует уже в индийском буддизме. Зато он испытает сильное влияние греческой мысли. Она возродится в X в. н. э. В учениях философов-платоников и аристотеликов, таких, как Фараби и Авиценна.
Глава VII. ВОЗВРАЩЕНИЕ КОЧЕВНИКОВ
С III в. до н. э. кочевники, давно не покидавшие родных степей, снова вышли на первый план политической сцены. Несмотря на поход Александра на север за Яксарт и строительство стены для защиты оседлых стран от их нашествий, распад империи Ахеменидов привёл Восточный Иран в такое расстройство, что орды смогли возобновить движение на запад. В то же самое время в далёкой Монголии те, кого китайцы называли «северными варварами», ху, заволновались и шли к тому, чтобы создать первую степную империю — империю хунну, полностью сформировавшуюся к 210 г. до н. э. и вызвавшую такие цепные реакции, что их последствия ощущались веками.
