Почему этот маразм из века в век возможен? Есть в Даурии второе кладбище. История его возникновения связана с началом Великой Отечественной войны. Для прикрытия границы тут была оставлена 111 стрелковая дивизия. Кормили и одевали солдат плохо, умирали они от дистрофии и холода. Зимой могил не рыли, сжигали трупы в котельной, видимо, госпитальной.
Летом похоронная команда рыла впрок, в том числе и для себя. Пока земля мягкая, и хоть какая – то сила есть, не ровен час помрут все или с места авралом тронутся, копать будет некому, так и останешься на земле до лучших времен, сколько из наших «задержалось» не закопанными. Рыли неглубоко, на 30-40 см, хоронили помногу, надгробий, конечно, нет. Только шутят, уходя на пенсию, что все, пора в 111 стрелковую дивизию: «Проходи прохожий, не топчи мой прах, я уже дома, а ты ещё в гостях…». Не по-людски, а зачем по-людски, и как по-людски»?
Грустно, конечно, но в Даурии и этого шага, придания статуса тем же «красным казармам», сделать было некому, а в Заволжье сделали и это обнадёживает.
Ещё при Е. П. Мухине был открыт мемориальный комплекс в честь 50-летия со Дня победы советского народа в Великой Отечественной войне и зажжён «Вечный огонь».
Мы, как-то мало задумываемся над символами, даже над теми, над которыми задумываться стоит. Первый дом, построенный в городе, первое дерево, посаженное человеком во вновь создаваемом парке, первый артист, первый учитель и т. д. «Огонь» один из таких символов. Его зажигают либо для того, чтобы передать эстафету: «Олимпийский огонь», либо для вечного напоминания о зле и памяти о тех, кто с ним борется. «Вечный огонь» в 1995 году – это очень символично.
К 1995 году уже многие слои населения впали в нищету, но самым страшным была повальная депрессия, которая многих вела прямиком на кладбище. Приведём данные статистики тех лет:
Не трудно заметить, что смертность в районе в целом с 1991 по 1997 год увеличилась в 20 раз!!! И пик её приходится именно на 1995 год. Видимо, ходившие в то время слухи о геноциде русского народа основание под собой имели. Факты вещь упрямая.
Хотя, это не новость, так в «Военно-статистическом обозрении российской империи», изданном в секретном порядке в 1852 году, сказано, что «смертность в Нижегородской губернии сравнительно с другими довольно большая, но причина смертности не в климате, а скорее в недостатке, в некоторых уездах, средств к существованию…». Одним словом, поголовная нищета. Здесь уместно заметить, что когда нынешний губернатор В. П. Шанцев, прибывший к нам из Москвы с должности зама мэра столицы Ю. Лужкова, столкнулся с условиями жизни нижегородцев, у него возникла масса вопросов к мэру Нижнего Новгорода. Но тот, видимо, ссылаясь на исторические справки, бодро доложил ему, что «местные» всегда так жили, и нечего их баловать.
Не лучше обстояли дела и в областном центре. Шло массовое разорение заводов и медленное вытеснение рабочих со всех видов производства. Им просто перестали платить заработную плату. Причём, сначала перестали, а потом озаботились их социальным пособием.
Время было довольно интересное. Ельцин формировал команды из Гусинских, Березовских и т. д., которые были призваны управлять и развлекать народ от лица власти. Тем же занимались региональные власти, они тоже формировали команды, а народ формировал партизанские и челночные отряды. Это было время быстрых всплытий и быстрых падений. После этих «рокировочек, понимаешь», закон охраняет от любых напастей, только Ельцина, как самого главного гаранта конституции, а многих других его сподвижников ловят до сих пор, а поймав проводят внушение на тему «нетрудовых доходов», а дальше в зависимости от понятливости «олигарха». Либо: стратегический инвестор, либо на нары или в бега.
Очередное смутное время.
В 1996 году главой администрации города Заволжья становится НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ ТЕРЕНЬЕВ (29.01.1996 – 04.08.1998).
При нём, 5 сентября 1996 года организуется Муниципальный центр социальной защиты населения. К этому времени россияне уже бегали «выпучив» глаза в ожидании сокращений кадров, ликвидаций производств, не выплат заработных плат и т. д. Пришла пора его защищать. Дело чрезвычайно важное и выгодное. В эти годы происходило абсолютно то же самое, что и во время
