Рано потеряв отца, Ганнибал нес службу как рядовой воин, не выделяясь ничем среди наемников. Постигая науку управления наемным профессиональным войском, он изучил, помимо греческого, языки народов, входивших в это войско. Кельтам он мог показаться кельтом, иберам — ибером, нумидийцам — нумидийцем. Характеризуя личность Ганнибала, римские историки подчеркивали два его качества — коварство и жестокость. И не соглашаться с ними нет оснований: ради победы Ганнибал был готов на все, ни в чем не уступая римлянам.
Сложившееся неустойчивое равновесие сил было нарушено Второй Пунической войной, повод к которой дали события в Сагунте. Ганнибал осадил этот союзный с Римом город, нарушив одно из условий договора с Газдрубалом. И пока возмущенные римляне обсуждали сложившуюся ситуацию и отправляли посольства то к Ганнибалу, то в Карфаген, Сагунт не выдержал восьмимесячной осады и пал. Все совершеннолетние мужчины по приказу Ганнибала были убиты, город разрушен и сожжен. Обращенных в рабство жителей Ганнибал поделил между соратниками, золото и серебро оставил себе на расходы в надвигающейся войне, а все остальные не уничтоженные огнем богатства поспешил отправить в Карфаген, чтобы одарить ими тех, кто сомневался в правомерности его действий, и обеспечить их лояльность.
455
Не дремлет и Рим. Римляне также готовились к схватке, стремясь укрепить свое положение на Востоке и на Апеннинском полуострове. Наиболее слабыми из восточных соседей Рима были обитавшие на северном побережье Адриатического моря иллирийцы, которыми управляла царица Тевта. Воспользовавшись нападениями иллирийских пиратов на торговые корабли, римляне объявили иллирийцам войну (229—228 гг.). Ее результаты могли показаться грекам невероятными: победители не только обеспечили безопасность плаваний, но и передали грекам значительную часть иллирийской территории, ничего не взяв себе.
Сочтя преждевременным расширение владений за пределами Италии, римляне направили все усилия на объединение под своей властью всего полуострова. Лежавшие на севере галльские земли, частично завоеванные еще в начале III в., в отличие от остальных апеннинских территорий, из-за войны с пунами не были освоены. Начавшийся раздел галльских земель для наделения ими римских колонистов вызвал недовольство, переросшее в войну, вспыхнувшую в 222 г., за год до того, как командование карфагенскими силами в Иберии перешло в руки Ганнибала, и завершившуюся лишь к 218 г.
В ее результате север полуострова был превращен в римскую провинцию Цизальпинскую Галлию, куда из Рима была проложена дорога, получившая имя покорителя галлов Гая Фламиния.
Выбор сделан. О падении Сагунта римляне узнали почти одновременно с возвращением из Карфагена очередного посольства.
После бурных дебатов — принять ли брошенный Ганнибалом вызов — сенаторы вынесли решение об объявлении войны и утвердили его на народном собрании. Сразу же были совершены молебствия и жертвоприношения Марсу. Оставалось только известить о начале войны противников.
Чрезвычайное посольство прибыло в Карфаген в начале лета 218 г.
Глава его, едва переступив порог Большого Совета, резко потребовал — выдать Ганнибала или взять на себя ответственность за нарушение договора. Даже сторонников уступок взорвала безапелляционность римских требований. Один за другим выступали карфагенские советники, приводя все новые и новые доводы в подкрепление необоснованности такого ультиматума. В ответ на оправдания карфагенян престарелый глава посольства, собрав края тоги, словно скрывал в ней последнее решение Рима, воскликнул: «В складках тоги несу я войну или мир. Выбирайте!» «Войну!» — раздались возмущенные возгласы. «Итак, получайте желаемую вами войну», — холодно и торжественно проговорил римский посол, распуская складки своего одеяния.
456
Слоны Ганнибала. Ответ, который послы должны были привезти из Карфагена, ни у кого в Риме не вызывал сомнений. Италия пришла в движение. В городах и селениях проводился набор войска.
Спешно строились корабли, чтобы переправить его во владения врага — Иберию и Ливию. Но планы римских полководцев разбились о давно продуманную тактику Ганнибала. Оставив небольшую часть своей армии в Иберии и еще меньшую отправив в Карфаген (на случай — впрочем, маловероятный — высадки римлян в Ливии), — основную 100-тысячную армию он повел через горные альпийские переходы на север Италии. Там его меньше всего могли ждать римляне и с радостью должны были встретить еще не забывшие вкуса свободы галлы.
