Они озадаченно переглянулись.
— Что случилось? — крикнул Бред.
Я видел, что три звезды неумолимо приближаются.
— Быстрее! Поторапливайтесь, черт возьми! Беда!
Это привело их в чувство.
Когда они поднялись ко мне с лошадьми, звезды перестали быть
звездами: теперь они напоминали метательные снаряды обезьян: заостренные
цилиндры в тридцать — сорок футов длиной, с выпуклым днищем. Подробнее
разглядывать их мне было некогда. Я прыгнул на коня, натянул поводья и
крикнул Бреду и Келли:
— Помните пещеру наверху?
— Что это такое? — испуганно спросила Келли, не спуская глаз с цилиндров.
— Позже разберемся, — ответил я. — А сейчас — вперед, к пещере!
Мы стали отчаянно штурмовать склон; лошади скользили на
осыпающейся гальке и едва не падали, однако в конце концов достигли цели.
Вход оказался таким узким, что лошади едва протиснулись внутрь, зато дальше
пещера расширялась, и ей не было видно конца. Мы оставили лошадей и
подползли к отверстию. В двух сотнях футов под собой мы увидели все три
цилиндра: они висели над ущельем, откуда мы только что сбежали. Это было
невероятное зрелище: цилиндры рывками сновали туда-сюда, словно были легче
воздуха и реагировали на каждый порыв ночного ветерка. Они оказались раза в
два больше, чем я думал сначала, и через их обшивку просачивалось белое
свечение, настолько интенсивное, что смотреть на них больше секунды было
невозможно. Цилиндры издавали высокий дрожащий звук, похожий на пение
флейты, только куда пронзительнее. От этого звука у меня побежали по всему
телу мурашки.
Никогда в жизни я еще не испытывал такого страха. Я дрожал, как конь,
шарахнувшийся от огня, но все равно до боли таращил глаза, пока от этого
неземного света у меня не помутилось в голове. Я поманил Бреда и Келли и
отполз вместе с ними в глубину пещеры. Там мы уселись. Лошади испуганно
храпели, но эти звуки меня, наоборот, успокоили. Бред задал вопрос, что же
нам теперь делать, а я спросил в ответ, что он предлагает. Швыряться в эти
штуковины камнями? Лучше сидеть смирно, пока они не уберутся. Я едва
различал сына, сидевшего в какой-то паре футов от меня, и мысленно умолял
чертовы цилиндры убраться подобру-поздорову и оставить нас в покое. До моего
слуха по-прежнему долетал издаваемый ими невозможный звук, в пещеру
проникало белое свечение.
Келли снова спросила, что это такое. Я ответил: наверное, какие-то аппараты.
— Я и сама вижу, — нетерпеливо ответила она. — Кто, по-твоему, ими управляет?
Над этим я еще не успел поразмыслить, но почему-то обозвал себя глупцом за
то, что не подготовил ответа на столь естественный вопрос.
— Капитаны, кто же еще! Больше некому.
— Зачем им нас преследовать? — спросил Бред.
— Может быть, им нет до нас никакого дела. Мало ли, какие у них занятия.
— Тогда зачем нам было убегать?
Я вспомнил, что еще не рассказывал им о мертвеце, но решил, что сейчас не
время: довольно с них дурных новостей.
— Мы правильно сделали, что удрали, уж поверь мне.
Мы немного посидели молча, потом Бред проговорил:
— Думаешь, мама встретилась с ними?
Я тяжело вздохнул; в замкнутом пространстве пещеры мой вздох мог соперничать
по звучности с конским храпом.
— Если они ведут здесь наблюдение, то не исключено.
Снова молчание. Сын сказал:
— Когда они уберутся, мы можем попробовать выследить их.
Я собирался ответить, что нам лучше держаться подальше, но тут вход в пещеру
осветился изумрудным сиянием, и меня повалила наземь неведомая сила. Очнулся
я в кромешной тьме, с полным песка ртом, со звоном в ушах. Немного погодя я
почувствовал прикосновение Бреда к моей груди и услышал его голос:
— Папа!
Лошади ржали и отчаянно перебирали копытами, пытаясь освободиться от пут. Я
попробовал было приподняться, но головокружение заставило меня снова
плюхнуться.
— Келли... — пробормотал я.
— Она ушла искать выход.
— Что?.. — Я не закончил и снова упал головой в пыль.
— Вход завалило. Там теперь не меньше тонны камней.
— Черт! — Я нащупал у себя на затылке здоровенную шишку. В глазах у меня
было темным-темно. — Как кони?
— В порядке, просто перепугались.
— Ясно, — пробурчал я. — Я тоже.
