Вспоминает бывший детдомовец Владимир Блок; "Мою мать увезли в Бутырскую тюрьму ночью 5 сентября 1937 года. Через час после ее ареста те же энкавэдисты приехали за мной. Мне еще не исполнилось 12, я плакал, кричал, они улыбались и говорили; "Сейчас поедем к маме". Меня отвезли в Даниловский детский приемник. Это была детская пересыльная тюрьма в монастыре. В камере, куда меня втолкнули, я увидел хорошо одетых детей. Многие плакали. Вскоре пришел начальник детприемника и объявил: "Вы все — дети врагов народа". Через два месяца меня разбудили ночью и повели в кабинет человека, который предложил мне письменно отказаться от родителей. Я стал кричать, что ничего писать не буду. Позже я узнал, что такое предложение делалось многим детям и кое-кто согласился".
Детприемник. Середина 30-х годов
Светлана Оболенская, дочь первого председателя ВСНХ, экономиста, кандидата в члены ЦК Валериана Осинского-Оболенского, также проходит через Даниловский детприемник. До детприемника она живет с родителями в Кремле. Летом 1937-го ее отца выводят из кандидатов в члены ЦК и выселяют из Кремля. Они переезжают в Дом правительства, в квартиру Ns 389. Это бывшая квартира командарма Августа Корка, только что арестованного по делу маршала Тухачевского. Светлана Оболенская спит на кровати арестованного командарма Корка. Вскоре они опять переезжают. На сей раз в квартиру только что арестованного Алексея Рыкова, бывшего главы советского правительства. Когда Светлана входит в кухню, на столе стоит неубранная посуда. На заварном чайнике надпись "Дорогому Алексею Ивановичу Рыкову от рабочих Лысьвы". Кабинет Рыкова в квартире Осинских опечатан. В этой квартире будут арестованы родители и старший брат Светланы. Отец и брат расстреляны. Мать в лагере. Светлане 12 лет.
В Доме правительства, где еще недавно жила в квартире командарма Корка семья Осинских-Оболенских, в 1937 году проживает Алексей Стаханов, чьим именем Сталин нарек движение ударничества. Стахановское движение, возникшее в 1935 году, на самом деле имеет мало общего с экономикой. Ударничество — явление по сути политическое. Рабочим в зависимости от выработки гарантируется прогрессивное увеличение заработной платы. В 1936 году стахановцы на многих предприятиях составляют 20–30 процентов коллективов. В условиях провалов в сельском хозяйстве и очередного введения карточек на хлеб эта часть рабочих сохраняет лояльность власти. Кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Постышев называет стахановцев "самой сокрушительной силой в борьбе с контрреволюцией" и ставит их в один ряд с армией и НКВД. На самом деле ударничество — это санкционированный властью переход на авральную систему работы, что раньше допускалось в исключительных случаях. Технические нормы, техника безопасности, качество продукции при этом никого не интересуют. Ударничество тем самым провоцирует неизбежные производственные конфликты между рабочими-стахановцами, стремящимися к высокой зарплате, с одной стороны, и квалифицированным инженерным составом, с другой. Стахановцы в этих конфликтах ощущают сталинскую поддержку. Сталин на съезде стахановцев еще в 1935 году сказал, что если инженеры и хозяйственники не захотят поучиться у стахановцев, то стахановцам придется "в крайнем случае дать этим уважаемым людям слегка в зубы". К 1937 году предприятия становятся ареной политической борьбы. По одну сторону — инженеры всех уровней, ученые, квалифицированные рабочие. По другую — стахановцы. Один из них прямо говорит "Сейчас масса сама рвется в бой. Люди готовы идти на кулаки". К 1937 году становится очевидной вся экономическая безграмотность и опасность стахановского движения. Инженерная мысль, технология беспощадно гробится. Рекорды не способны поднять промышленность — таково мнение специалистов. Нарком тяжелой промышленности СССР Орджоникидзе отмечает: "На пути стахановского движения стоят бюрократы. Таких надо сметать с пути героического стахановского движения". Еще до 1937 года только в Донбассе за год стахановства за мнимый саботаж осужден 131 инженерно-технический работник.