Он, тощий, белоголовый мальчишка, только что искупался в реке и, выйдя на берег, ослеплен белым сверканием. Хорошо помнит, где лежит бельишко, укрытое снегом. Придется идти, ступая по жгучей белизне, босыми мокрыми ногами. Надо сделать первый шаг. И это самое трудное. Он стоит и никак не может решиться шагнуть. Щурит глаза от режущего света и дрожит от пробирающего холода.
От этого не только тревожно, но и страшно, мохнатый и жуткий страх ползет по спине, сковывает тело.
Мутный свет, скупо проникающий в приоткрытую дверь, вернул Алексея к действительности. Все стало на свои места, сделалось до обидного ясным и знакомым: он на голом холодном острове. Все как вчера и позавчера.
Новой была тревога и томившая сердце тоска - в этом Алексей пытался и не мог разобраться. Обычно то, что снилось, забывается сразу, как только проснешься. А этот сон помнится во всех деталях, будто только что увиденный кинофильм.
Что бы он мог значить? Мастерицей толковать сны была бабушка, она помнила старинные сонники, помнила передававшиеся из поколения в поколение привычные значения сновидений: лошадь - ложь, жемчуг - слезы, собака друг и т. д. Ее интересно было слушать, похоже на сказки.
Да это и есть сказки. Приснилось и приснилось. И голову ломать незачем. А сердце тревожно сжимается от перенапряжения и усталости. В самом деле, как же он за эти дни измучился, иной раз, вот как сегодня, кажется, и встать не сможешь.
Еще не поднявшись с жесткого ложа, опустил руку погладить лежащую под топчаном Найду, она обычно отвечала радостным постукиванием хвоста, а иной раз и благодарно лизала руку. Но сегодня Алексей не ощутил теплого прикосновения шершавого языка, не услышал и слабых ударов хвоста.
И это заставило его подняться. Собаки не оказалось и возле дома. Да ладно, мало ли куда сбежала. Сыщется, все равно деваться тут некуда.
Ни на дымок костра, ни на запах еды собака не явилась. Походил, посвистал, покликал - все зря.
И снова защемило сердце. Куда же она делась? Неужели медведи? Но объявись они, какой-то след остался бы. А пока нет ничего подозрительного.
Встреча с белым медведем опасна. В отличие от бурого он не питается грибами, ягодами, зеленью, кореньями. Всего этого в Арктике нет. Охотой добывает себе пищу. А охотник вынужден нападать первым, внезапно, по большей части из засады, скрывшись за ропаком* или снежным надувом. И в белую шубу он одет не зря, на снег ляжет, и не заметишь. Выдает черный пятачок носа. Так и это белый медведь знает. Подкрадываясь к добыче, он закрывает нос белой лапой. И нет в полярных просторах противника, который был бы в силах противостоять ему. Белого медведя справедливо зовут хозяином Арктики. Он смел, хитер, коварен и ловок.
_______________
* Р о п а к - льдина, стоящая вертикально.
Внимательно присматриваясь ко всему, Алексей обошел остров по берегу. Прибоем вынесло еще два бревна, а следов собаки не отыскалось. Алексей внушал себе, что она отыщется, не иначе как сослепу заблудилась.
А сердце щемила тоска. Вдруг Алексей услышал странно знакомый, но вроде бы уже и полузабытый звук. Прислушался еще - похоже, самолет. Весь так и застыл, даже дышать перестал. А звук пропал. Уже решил было - опять ослышался, как вдруг гул самолета отчетливо повторился. Алексей запрокинул голову.
И увидел самолет, летевший на сравнительно небольшой высоте. Вот оно, близкое спасение! Он сорвал шапку и стал ею размахивать. Он ясно видел летевший чуть в стороне гидросамолет, вон и поплавки под ним... Алексей даже начал подпрыгивать, стараясь привлечь к себе внимание. Но гидроплан шел восточнее острова, и, когда скрылся совсем в белесых облаках, Алексей, внезапно обессилев, сел и заплакал. Что же творится, его могли спасти уже не раз, и не увидели... Сколько же терпеть?..
* * *
Обходя очередной раз остров, Алексей наткнулся на следы кровавого пиршества: по гальке раскиданы клочки шерсти, кости. Да это же останки Найды!
Значит, все же медведи. Встреча с ними возможна в любой момент. Первой мыслью было бежать и укрыться в избушке. Но сколько же придется отсиживаться за закрытой дверью? Если появилась опасность, то не лучше ли знать, откуда она грозит.
