— Передай наш ответ драконьей госпоже, — закричал властитель. — Много столетий Палантас жил в покое и красоте, однако ни то ни другое не станем мы покупать ценой своей свободы.
— Что ж, тогда купите их ценой своих жизней! — ответил Сот.
Затем губы рыцаря-мертвеца снова шевельнулись, и он произнес слова магической команды. Из мрака за его спиной возникли тринадцать рыцарей, которых безжалостное время превратило в скелеты. Все они, подобно Соту, оседлали кошмарных скакунов преисподней. Следом за ними в колесницах из человеческих костей поспешали сестры-банши из Даргаардского замка, духи тех самых эльфийских женщин, которые волей богов были обречены вечно служить своему повелителю — Соту. Колесницы везли крыланы — небольшие огнедышащие драконы. Банши размахивали «ледяными мечами тьмы и пронзительно кричали, нагоняя на защитников города неизъяснимый страх.
Снова Сот произнес заклинание, вытянув руку, видимую лишь благодаря надетой на нее латной рукавице, по направлению крепостной стены. Тут же по железным полосам, какими были обиты ворота, побежали морозные узоры. Старое дерево мороз сковал намертво, а Сот уже готовил новую магическую формулу.
Одного его слова оказалось достаточно, чтобы ворота рассыпались в прах…
Сот слышал испуганные крики защитников, когда его чудовищный скакун ступил на мостовые Старого города. Верные рыцари-скелеты и банши неслись следом.
А с другой стороны ворот ждал властелина Сота восседавший верхом на бронзовом драконе по имени Огнекрылый (настоящее имя — Хирсах) Танис Полуэльф, Герой Копья. Едва увидев перед собой противника, Рыцарь Смерти возжелал тут же прикончить его и прокричал магический приказ «Умри!», однако Танис, которого защищал серебряный браслет, устоял перед заклинанием. К сожалению, браслет, который помог ему уцелеть в первом столкновении с Сотом, не смог его спасти…
— «Не смог спасти!.. « — выкрикнул Тассельхоф в величайшем волнении. — Что это означает?
— Не перебивай, — отрезал Карамон, — слушай дальше. Так вот, …не смог его спасти. Бронзовый дракон, верхом на котором выехал сражаться Танис Полуэльф, не имел магической защиты и в тот же час околел, принудив своего седока сражаться пешим порядком. Сот тоже спешился, как предписывается законами поединка для всех Соламанийских Рыцарей, а законы эти Рыцарь Смерти все еще соблюдал, хотя фактически он уже несколько веков был мертв. Танис Полуэльф сражался достойно, но Сот превзошел его в мастерстве владения мечом.
Смертельно раненный с пробитой грудью, Танис упал к ногам Рыцаря Смерти…
— Нет! — воскликнул Тассельхоф. — Нельзя допустить, чтобы Танис погиб!
И он с силой потянул Карамона за рукав.
— Идем скорее, у нас еще есть время. Мы должны предупредить Таниса…
— Я не могу, — негромко отозвался Карамон. — Я должен спешить в Башню.
Рейстлин приближается, я это чувствую. У меня совсем нет времени.
— Но как же быть!.. Мы не имеем права допустить, чтобы Танис погиб, — прошептал Тас, глядя на своего друга широко раскрытыми глазами.
— Нет, Тас, мы не можем. — Карамон мрачно посмотрел на кендера. — Ты пойдешь и спасешь его.
От этих слов Карамона у Таса перехватило дыхание.
— Я? — пискнул он наконец. — Но как, Карамон, ведь я даже не воин! Я, правда, сказал стражнику, что умею сражаться, но ведь ты понимаешь, что…
— Тассельхоф Непоседа! — сурово перебил его Карамон. — Боги, возможно, устроили всю эту кутерьму специально для того, чтобы доставить тебе удовольствие. Я сказал — возможно, хотя сам в — этом немного сомневаюсь. Мы с тобой — часть этого мира и должны нести ответственность за его судьбу. Я это ясно вижу и очень хорошо понимаю.
Гигант вздохнул, и на мгновение торжественное выражение на его лице сменилось такой глубокой печалью, что Тас почувствовал подкативший к горлу комок.
— Я знаю, что я — часть мира, — с жалким видом сказал кендер, — и с радостью приму на себя столько ответственности, сколько смогу. Но я — очень маленькая частичка, если ты понимаешь, что я хочу сказать, а Сот — довольно большой и, откровенно говоря, весьма жуткий кусок этого мира. Поэтому…
Раздавшийся издали зов трубы помешал ему договорить. Первой трубе вторила другая. Тас с Карамоном замолчали, прислушиваясь к пронзительным звукам до тех пор, пока они не затихли.
