Ни слова не говоря, Клеймор развернул послание, мельком осмотрев конверт. Прочёл, далеко отставив от глаз.
— Верно ли я понял, что вы состоите на службе у датчанина?
— Это так.
— Значит, вы готовы доставить моё письмо назад, в Эдинбург?
Первей задумался.
«Послушай, не надо. Хватит с тебя государственной службы. Жезл-меч в твоих руках, и тебе надо думать о том, как поскорее вернуться на родину, а не о том, как услужить датскому послу. Он пройденный этап»
— Я готов, тан Клеймор. [2]
— В таком случае я позабочусь о том, как вам поскорее попасть в Глазго, минуя английских собак.
«Я правильно поняла — ты это сделал назло мне?»
«Нет, Родная. Ни в коем случае не назло. Просто я следовал старому мудрому правилу»
«Какому правилу?»
«Когда не знаешь, как поступить, спроси совета у женщины и сделай наоборот»
«Господи, какой ты дурень!»
* * *
— Ну вот, Патрик… Здесь мы расстанемся, и расстанемся надолго. Но я уверен — не навсегда.
Рыжеволосый Патрик молчал. Первей стоял в сторонке, деликатно отвернувшись. Рядом всхрапывал конь, фыркали мулы. Вдали виднелся старинный замок Балли, западный ветер шевелил кусты вереска и высокую траву. Возле берега раскачивалась на невысоких сегодня волнах большая рыбачья лодка, в которой им и предстояло продолжить свой путь. Хозяин лодки, он же капитан, он же единственный матрос, терпеливо ждал.
«Родная, это немыслимо. Эта скорлупа пойдёт на дно, едва мы выйдем в открытое море»
Пауза.
«Нет. Теперь вы точно не утонете, это было бы крайне несправедливо. А значит, этого и не будет»
… Весь обратный путь они проделали в основном молча, поглощённые каждый своими думами, да и усталость сказывалась. Трижды им попадался английский конный патруль. В первый раз Первей уже было изготовился делать «раззяву», но старик только сделал неопределённый жест рукой, и патрульные проследовали мимо, глядя перед собой стеклянными глазами. То же самое повторилось и во второй раз, и в третий.
«Родная, этот дед куда как покруче меня в ворожбе-то будет»
Короткий смешок.
«О да, мой великий маг. Вы уязвлены?»
«Разумеется. Я и не подозревал, что в мире кто-то может меня превзойти»
«Глуздырь желторотый»
«От ведьмы слышу»
Кони вновь вынесли путников на взгорок, и опять перед Первеем раскинулась неровная овальная чаша озера Лох-Ней, на этот раз наполненная чистейшим ультрамарином.
— Могу я спросить, Хранитель? — неожиданно услышал свой голос Первей.
— Что именно? — старик на муле поравнялся с ним.
— Почему такой мощный артефакт не помогает вам в борьбе против англичан, терзающих вашу землю?
Круах остро взглянул на него из-под седых, кустистых бровей.
— Ты так полагаешь? Не всё в мире делается при помощи магии. Но вот что я тебе скажу — уже не первую сотню лет англичане давят нас, а извести под корень всё никак не могут. Как будто тяжёлые, но неуклюжие алебарды соскальзывают по умелому клинку. руах остро взглянул на него из-под седых. пять перед первеем раскинулась неровная овальная чаша озера Лох-ней, на этот раз напо
* * *
Рыбацкую лодку болтало так, что человек, подверженный морской болезни, уже давно помер бы в страшных муках. Да и невосприимчивому к этой болезни рыцарю приходилось несладко. Первей вцепился в скамью двумя руками, чтобы не быть выброшенным за борт при особенно сильном ударе волны. Сын Круаха, Патрик, тоже держался неплохо, но даже отсюда было видно, как он бледен.
— Не расстраивайтесь, сэр — хозяин посудины вовсю ворочал рулевым веслом, одновременно при помощи верёвок ухитряясь управлять драным парусом — Ещё чуть, и мы войдём в пролив Килбреннан, там станет легче. А уже завтра к обеду вы будете в Глазго. Меня зовут Патрик, сэр, а друзья ещё кличут Рыбой.
«Родная, ты слышишь? Опять Патрик»
Короткий бесплотный смешок.
«Привыкай. Это же Ирландия, здесь каждый второй мужчина — Патрик, а все остальные готовятся ими стать»
— Скажи, Патрик, давно ты ходишь в море?
Хозяин лодки задумался.
— Мать говорила мне, что я родился на берегу, и я не могу не верить собственной матери. Но если бы это сказал кто другой, точно не поверил бы. С тех пор, как я себя помню, я всегда в море. Суша — опасное и ненадёжное место, сэр рыцарь.
