— А зачем тогда… — Эйден удержал дверь, которую Джарет попытался захлопнуть у мага перед носом. Эйден пока что был сильнее физически. Джарет зашипел и позволил ему войти.
В эти просторные комнаты напротив королевских Джарет вселился три дня назад, когда Лайонел окончательно уверился, что солнечный свет его птенца не беспокоит. Главным достоинством апартаментов, на взгляд Джарета, были камины с круглосуточно горящим огнем. Он тут же протянул к пламени руки, застывшие, не смотря на перчатки.
— Эта свадьба не состоится.
У Эйдена радостно распахнулись глаза, но он сразу же спохватился.
— Ты что?! Это же дипломатический скандал! Лайонел так долго добивался союза с Последним оплотом.
— Денни, не учи меня дипломатии! Я был королем когда ты еще не родился. Союз Лайонел получит, а жену — нет, — Джарет прищурился. — Когда назначена свадьба? Через неделю? Отлично, я успею.
— Джарет, — Эйден встал у камина так, чтобы видеть лицо собеседника. — Зачем тебе это?
— Я не хочу, чтобы принцесса поселилась у нас.
Эйден судорожно вздохнул. «У нас»? Исполнение мечты оборачивалось форменным кошмаром.
— И что ты собираешься делать?
— Не скажу. Сюрприз будет. И учти, Денни, ты мне должен по гроб жизни. Так что не мешай.
Через пару дней по замку поползли едва слышные шепотки. Открыто о возникшей проблеме с королем решился заговорить лишь Джеймс.
— Ник, я понимаю, ситуация нестандартная, ты чувствуешь себя виноватым, но почем Джарету всё должно сходить с рук? — он разлил по кружкам пиво себе и Лайонелу. По вечерам в своих покоях король иногда позволял себе эту слабость. — Свадьба через пять дней, а Джарет от Эльвины не отходит.
— Он за ней не ухаживает, — Лайонел без всякого удовольствия глотнул пива. — Это просто демарш такой. У него подростковый период.
— Все птенцы через него проходили, но при этом ни один не пытался соблазнить невесту мастера. Джарет задумал сорвать твою свадьбу, Ник. А что будет потом? Он взорвет замок? Устроит мировую войну? Между прочим, завтра с границы возвращается твоя «великолепная семерка». Им ты тоже объяснишь, что Джарет — неприкасаемая особа?
Лайонел поперхнулся пивом. «Великолепной семеркой» они в шутку называли птенцов его последнего выводка, инициированных после мятежа эльфов. Трое девушек и четверо парней, готовые за своего мастера в огонь и в воду, но и ревнивые к новичкам без меры. Уже вылетевшие из гнезда птенцы из числа гвардии и придворных с пониманием отнеслись к ситуации и Джарета не тревожили. Однако молодежь была способна на любую каверзу.
— Джейми, мы же с тобой завтра должны быть в столице! Свадьба у дочери мера, чтоб ему ни дна, ни покрышки, нашел время! — Лайонел быстро прикинул, кто может наилучшим образом объяснить «великолепной семерке», как следует воспринимать Джарета. — Пригласи ко мне Эмилию.
Драки среди молодых птенцов — дело обычное. Новичка в уже сложившемся выводке принимают бурно и далеко не всегда мирно. Но чтобы семеро на одного… Вернувшийся вечером в замок король мрачно выслушивал доклад Эмилии. Три перелома, два сотрясения мозга, ушибы и ранения средней тяжести без счета, снесенная с петель дверь, выбитое окно и проломленные перила балкона на пятом этаже. Эйден уже занимается ликвидацией последствий.
— Я ничего не успела сделать, мастер, — первая леди двора покаянно опустила голову, — Они встретились еще в парке. Вместе пришли в замок, шутили, смеялись, я решила не вмешиваться. И вдруг — словно вулкан взорвался. Я потом расспросила тех, кто еще мог отвечать. Но ничего вразумительного, кроме «Джарет первый начал», так и не услышала.
— Что первый начал — верю. Они уже все в сознании? Тогда проведи с ними воспитательную беседу, я попозже загляну.
Лайонел решительно направился в покои Джарета. Тот лежал на диване у камина и изображал умирающего лебедя. Причем так убедительно, что мастер даже поверил и кинулся к нему, проклиная себя за беспечность. С собой нужно было взять птенца, а не оставлять на растерзание!
— Как ты? — Лайонел ласково провел ладонью по взьерошенным волосам. Хвала богам, видимых ран не наблюдалось.
