Спустила ступни на пушистый ковер, в босоножки влезать не стала. Сделала несколько неслышных шагов по направлению к столику. Протянула руку к крайней, самой маленькой и симпатичной кастрюльке.
Снимаемая крышка тихонько звякнула...
— А? — раздался испуганный возглас за ее спиной.
Застигнутая на месте «преступления», девушка шарахнулась в сторону, тоже вскрикнув:
— А!
Из-за овальной спинки кресла, того, что возле аквариума, показалась Алешина голова:
— Ну, ты и мастерица пугать!
— А сам-то! Ты что тут делаешь? — Она едва не добавила: «В моем сне», но он уже успел ответить:
— Живу.
Понятненько.
Теперь она припомнила, что швейцар поклонился ему, как старому знакомому. Значит, Алексей постоялец этого палаццо, а кто же тогда она?
Его багаж?
— Еще не успело остыть, — сказал он. — А вообще-то я составил меню из таких блюд, которые хороши и холодными.
— Разве сундучок с сокровищами может есть?
— Надо же, запомнила!
— Конечно, запомнила! Думаешь, совсем в отключке была? — независимо отвечала она, тем не менее то и дело поглядывая на сдвинутую крышку.
Через щелочку в кастрюльке виднелось нечто красно-бело-зеленое, густое и донельзя аппетитное.
— Ты вызвался проводить меня до моего отеля, а сам...
— До какого твоего?
— «Лукреция»... Нет, «Лючия»...
— Я бы с удовольствием, но, увы, таких на Лидо не имеется.
— А, знаю, «Лаура»!
— Ну вот, выяснили. Теперь, если хочешь, можешь сразу отправляться туда, а я, извини, сначала поем. Проголодался.
Он придвинул свое кресло к столику и начал, заразительно причмокивая, открывать кастрюльки одну за другой. Алена чуть в обморок не упала от запахов и паров, которые поднимались из посудин...
«Что за глупейшая поговорка: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок»! — Алена зажмурилась и отвернулась, но не зажимать же еще и нос, жадно втягивающий кулинарное благоухание! — по-моему, так завоевывают именно женщин!»
— Может, все же присоединишься, прежде чем уйти?
Он уже вальяжно зачерпывал огромной ложкой обжаренные до золотистого цвета кусочки телятины с зелеными каперсами и неведомыми, но такими притягательными оранжевыми ягодами.
Он не уговаривал Алену, не уламывал, а как бы приглашал мимоходом, из чистой вежливости.
Это было ужасно обидно и к тому же еще сильнее разжигало аппетит. Пытка голодом становилась просто невыносимой. Когда такое видишь во сне, то в этот момент обязательно просыпаешься в холодном поту.
Но ведь она, как выяснилось, не спит, и у нее росинки маковой не было во рту с сегодняшнего утра. Или со вчерашнего? Который теперь час?
— Это ужин или завтрак? — осторожно поинтересовалась она.
— Не знаю. Просто еда. Ммм... Повара тут первоклассные... Только вот омаров я готовлю иначе...
— Омаров...
— А соус к спагетти состряпан отлично. Сладкого перца как раз в меру и чуть-чуть кориандра...
— Спагетти...
— А на десерт фирменные слоеные булочки с ежевикой и медом... И еще кое-что...
— Что?
— Да так, пустячок! Но это только для тех, кто отведает всего по порядку и доберется до десерта... В еде нужна постепенность. Для меня это как ритуал.
Смеется или нет? Не понять, вроде бы всецело поглощен едой. Отрезает, аккуратненько так, маленькие кусочки и отправляет в рот. Долго, тщательно жует, словно дегустируя.
— Ну, что еще на десерт? — Она от нетерпения топнула было ногой, имелась у нее такая привычка. Но подошва утонула в мягком ковре, и эффект был загублен.
— Это вопрос теоретический или практический?
— Ну, сдаюсь, сдаюсь, практический! Я согласна подкрепиться!
— Спасибо, синьора, вы очень любезны!
Наконец-то Алексей расхохотался. И тут же проворно вскочил, подтащил к столу второе кресло.
Алена даже присесть еще не успела по-настоящему, а уже схватила первую попавшуюся вилку, непонятно для какого блюда предназначенную, и полезла в первую попавшуюся кастрюльку.
— Обижаешь! Давай поухаживаю за тобой, — галантно предложил кавалер. — Чего тебе положить?
— Всего! — выдохнула дама. Аристократические гены в этот момент, видимо, прекратили свою жизнедеятельность. Тельцовская приверженность к изяществу — тоже. Какой там ритуал, насытиться бы!
В первые минуты она не подкреплялась, даже не ела, а жадно поглощала еду. Чавкала, как маленький розовый поросенок, заглатывала недожеванное.
