Или же... зачем себя обманывать? Этот человек с непонятным цветом волос и глаз, что сидит с ней за столиком.
— Сколько времени, кстати?
Свои маленькие часики, украшенные полудрагоценными камнями, она, собираясь искупаться, оставила в номере.
Но и у Алексея часов не оказалось:
— Дело к полудню, видимо.
«Счастливые часов не наблюдают»,— пришла в голову старая-престарая пословица, которая в этот момент показалась настоящим открытием.
Сидела бы тут и сидела до бесконечности, как будто больше ничего в мире не существует. Но вернисаж...
«Марго говорила, что к церемонии открытия следует еще и переодеться, а я в пляжном костюме... А, наплевать, успеть бы, а там — пусть думают обо мне, что хотят!»
Пришлось подняться:
— Мне пора.
— Как! Уже?! — в его вопросе послышалось настоящее, неподдельное отчаяние, однако возразить он не решился. Покорно склонил голову. — Что ж... Понимаю... Тогда... прощай?
...Однажды, в детстве, соседский мальчишка стукнул Ленку кулаком в солнечное сплетение.
У нее сразу же потемнело в глазах, дыхание прервалось, двор вместе с домами, деревьями, ребятами и их мамами куда-то исчез, и на какие-то мгновения она, казалось, перестала жить.
Сейчас произошло нечто подобное. Словно ей нанесли такой же резкий удар: «выбили дыхалку».
И кто, спрашивается, ударил? Разве Алексей?
Да нет же, она сама!
Значит, самой и выправлять положение.
Она постаралась улыбнуться как ни в чем не бывало:
— Что это еще за «прощай»? Ты не желаешь больше со мной общаться?
— Я... да я!.. Как это — не желаю?... Я думал...
— Гм! Индюк думал-думал да и в суп попал. Ты вечером свободен?
Он просиял:
— Я и днем свободен!
— Днем занята я. А впрочем, что за глупости! Выставка открыта для всех, и вообще — чем больше посетителей, тем лучше.
— Выставка?
— Ну да. Современного искусства.
И она добавила с плохо скрываемой гордостью:
— Из России пригласили одну меня. Там пять моих вещичек выставлено.
— Вещичек? Очечников и кошельков?
— Пейзажей.
— Из кожи?!
«Не буду говорить про то панно, не буду, не буду! Сама не знаю почему... Наверное, время не пришло...»
— Да нет же, холст и масло, все вполне традиционно.
— Так ты... еще и живописец?
— Что значит «еще и...»? Плюс к профессии шкурницы?
— Нет, плюс к твоей красо... ну, словом, ко всему остальному.
— Ладно, ладно уж! — рассмеялась она, на этот раз действительно легко и беззаботно. — Я, в общем-то, не против того, чтобы мне говорили приятное. Я не ханжа.
Да, Алена приняла решение. И хотя оно было, на взгляд строгих судей, легкомысленным, она сразу успокоилась.
Тельцы не любят балансировать по лезвию бритвы, ненавидят двусмысленные ситуации. Душевную гармонию им может принести только определенность.
Итак, новые отношения установлены: «Пойду на сближение. Не могу не пойти. Уже иду. Иду, ура!»
Суровому внутреннему ограничителю-цензору со всей тельцовской определенностью заткнули рот.
Алена и глазом не успела моргнуть, как Алексей неуловимым жестом подозвал официанта и, не дожидаясь, пока тот выпишет счет, сунул ему деньги и, видимо, добавил щедрые чаевые, потому что курчавый владелец бара закивал с весьма довольным видом.
Протесты девушки, порывавшейся заплатить из своего кошелька, Никитин просто проигнорировал, тут его робость совершенно испарилась.
— Значит, мы отправляемся в город, в палаццо Пезаро? — деловито спросил он, вставая. — Тогда надо поторопиться, скоро отправится катер с Лидо.
— Почему в палаццо Пезаро?
— Как почему? Разве не там расположен международный музей современного искусства?
— Ох, ну ты сильно преувеличил мою известность! В той галерее только выдающиеся мировые мастера выставляются.
Алексей вновь покраснел, былая застенчивость мигом вернулась к нему.
— Извини, совсем не хотел тебя задеть.
— И прекрати, пожалуйста, все время извиняться. Ты меня ничуть не обидел. Наоборот, польстил. Приравнял, скажем, к Пикассо или Сальвадору Дали...
— Куда же мы идем?
— Наша выставка тут, рядом, на самом острове Лидо, и она довольно скромненькая.
— О, это хорошо. Если честно, недолюбливаю пышные мероприятия и всякие шумные сборища.
— Надо же, я тоже! Правда, как там у нас будет насчет шума — не знаю. Люди-то все собрались не старые...
