Основополагающая зыбкость человеческого бытия указывает вот на что: как бы нам того ни хотелось, никогда не следует говорить: «Это единственный верный путь. Так и есть. Тема закрыта». В своём интервью Крис Хеджес также упомянул о боли, возникающей, когда группа людей или определённое вероучение настаивают, что их взгляд — единственно верный. Как у личностей у нас есть много укоренившихся тенденций. Мы используем их для самоуспокоения. Хватаемся за своё положение или веру как за путь, классно объясняющий реальность, и не желаем терпеть неопределённость и беспокойство, открываясь другим возможностям. Мы цепляемся за эту позицию как за собственную основу и становимся крайне косными и догматичными.
Корень этих фундаменталистских догматичных тенденций — жёсткая идентификация, которая сформировалась у нас по отношению к себе: хороший или плохой, похвальный или никчёмный, то или другое. Обладая таким жёстким представлением, мы вынуждены перекраивать реальность, потому что она не всегда соответствует нашему взгляду.
Когда я впервые приехала в аббатство Гампо, я считала себя симпатичной, гибкой личностью с открытыми сердцем и умом. Отчасти это было правдой, но только отчасти. Для начала, я была ужасным управляющим. Остальные жители аббатства чувствовали себя передо мной бессильными. Они указывали на мои недостатки, но я не могла услышать их слов, потому что моя самоидентификация была очень жёсткой. Каждый раз, когда в аббатство прибывали новые люди, они отзывались обо мне одинаково плохо, и я всё равно этого не слышала.
Так продолжалось много лет. Но однажды они как будто бы собрались все вместе и напали на меня — я наконец услышала то, что каждый из них говорил о моём поведении и его воздействии на других. Наконец-то до меня дошло.
Вот что означает пребывать в отрицании: вы не слышите ничего, что не соответствует вашей самоидентификации. Не слышите даже хорошего: вы добры, вы отлично поработали, у вас прекрасное чувство юмора — всё фильтруется через ваше представление о себе. Вы не можете воспринять ничего такого, что уже не считаете одним из определений себя.
В буддизме жёсткая идентификация называется «цеплянием эго». Таким образом, мы пытаемся обеспечить себе твёрдую почву под ногами в постоянно изменяющемся мире. Практика медитации разрушает эту жёсткую идентификацию. Когда вы медитируете, вы начинаете видеть себя яснее и замечаете, насколько привязаны к своим представлениям о себе. Часто первое же дуновение в сторону жёсткой самоидентификации ввергает нас в кризис. Когда жизнь распадается на части, как это было со мной, когда я приехала в аббатство Гампо, то чувствуешь себя так, будто весь мир рушится. Но на самом деле рушится ваша самоидентификация. Как говорил нам Чогьям Трунгпа, «это повод для праздника».
Задача духовного пути — сорвать с нас маски и доспехи. Когда это происходит, то ощущается как кризис — потому что это и есть кризис, кризис самоидентификации. Будда учил, что жёсткая идентификация — причина наших страданий. Если заглянуть глубже, то можно сказать, что истинная причина страдания — неспособность переносить неопределённость, а также убеждённость в том, что отрицать зыбкость, лежащую в основе человеческого бытия, — совершенно разумно и нормально.
Цепляние эго — наш способ отрицания. Когда у нас появляется представление «это я», мы видим всё как угрозу, как обещание или как нечто совершенно нам безразличное. Что бы нам ни встретилось, оно нас либо привлекает, либо отталкивает, либо оставляет равнодушными, в зависимости от того, насколько опасно для нашей самоидентификации. Жёсткая самоидентификация — это наша ложная защита. Если нам нравится человек, то, как правило, потому, что нам с ним хорошо. Он не встаёт у нас на пути, не нарушает наше представление о себе, так что мы — приятели. Если нам люди не нравятся — у них другая длина волны и мы не хотим с ними общаться — это обычно потому, что они ставят под вопрос нашу самоидентификацию. Нам неуютно в их присутствии, потому что они не подтверждают тех наших качеств, которые мы стремимся подтвердить, и мы не можем функционировать так, как хотим. Мы часто думаем о неприятных нам людях как о врагах, но в действительности они для нас исключительно полезны. Они — наши лучшие учителя: посланники, которые всегда появляются вовремя, чтобы указать нам на нашу жёсткую самоидентификацию.
