— Но зато недавно Примаков сказал, что нужно бороться с псевдолиберализмом. (Он подчеркнул, что не с людьми, а именно с псевдолиберализмом).
— В этом случае Примаков совершенно не интересен. Ни он, ни его комментарии. При этом я не хочу вообще отмахнуться от Евгения Максимовича. Я считаю его мощным, серьезным политиком. Но политиком того времени, которого больше не существует. Он человек из далекого прошлого. Поэтому его представления о либерализме не имеют ничего общего с тем, что понимали классики под этой идеей, и с тем, в чем действительно сегодня нуждается Россия.
— В последнее время часто обсуждается тема неофашизма и одного из его проявлений — скинхедов. Недавно в Москве убили троих человек. Официально власти говорят, что это, мол, просто молодежная мода, совпадения и никакого движения не существует. Но многие журналисты пишут о возрастании националистической тенденции.
— Истоки неофашизма в России естественны. Люди остались без каких-либо ясно сформулированных идей. Поэтому здесь только два пути: Россия станет нацистской страной или либеральной страной. Ничего другого между этими двумя возможностями России не предоставлено, потому что Россия уже не вернется в коммунизм. И я не считаю, что власть не видит этих националистических тенденций. Власть все видит и сознательно потворствует этому. Нельзя этого не замечать, поскольку все на виду. Не так давно во многих странах, и в Европе, уже проходили это с известными последствиями. Но власть в России плохо образована. У нее в принципе нет образования и знания. И поэтому для общества опасность возрастает еще больше, так как, с одной стороны, власть не понимает окончательных последствий такого развития, с другой — она поддерживает
это напряжение в обществе, из которого надеется извлечь выгоду, и в конечном счете пострадает сама.
И здесь нет необходимости оглядываться в 30-е годы Германии. Это слишком далеко для понимания наших современных политиков. Достаточно вспомнить, что не были сделаны выводы из истории первой чеченской войны. Власть навязала вторую чеченскую войну и с прежним упорством продолжает ее вести, и ценой тысяч жизней расплачивается за непонимание того, что война не имеет никаких шансов на успех. Россия разрушает сама себя. И это ярчайший пример необразованности власти.
— В «Декларации» вы говорите, что патриот России — это вовсе не державник, государственник. Но не будут ли вас упрекать в том, что в вашем понятии патриот — это тот, кто против независимого государства?
— Ну конечно нет. Сама свобода предполагает независимость. А что касается независимости государства — это вообще другая категория. И человеку крайне сложно оставаться свободным в стране, которая подчинена другим государствам. И первым условием свободы человека (точнее, возможности ему стать свободным) является независимость государства, в котором он живет.
— Вы говорите, что дело борьбы за свободу в России — дело опасное. Что вы имеете в виду?
— То, что современная власть опять следует традициям той власти, которая была в России на протяжении почти всего XX века. Власть в эти годы никому не позволяла отличаться от так называемого «среднего» человека, пытаясь, вместо предоставления равных возможностей людям, уравнять всех. И это вступало в абсолютное противоречие с тем, что называется «свобода человека». Свободный человек никогда не похож на другого свободного человека. В этом, кстати, и состоял замысел Господень. Он сотворил всех людей различными. Да, Бог, естественно, знал, что люди будут ошибаться. Более того, Бог знал, что люди имеют право на ошибку. Но именно еще и поэтому выживает человечество. Потому что те опасности, которые возникают перед ним, решаются по-разному. И какой-то из путей решения оказывается верным. Именно этим путем следуют уцелевшие до следующей развилки.
— За рубежом, по-моему, не совсем понимают, что в России происходит со свободной прессой.
— Я не думаю, что на Западе не понимают, что происходит со свободами в России. Другое дело, что современный Запад очень рационален. И как следствие этого — происходит непонимание стратегиче-
