Лукас повернулся к Генри и увидел, что тот смотрит прямо на него, скрестив на груди руки. Он выглядел невозмутимым, но Лукасу показалось, что он видит отчетливые сполохи гнева в глазах друга.
– Ну разумеется. Генри, это дело уже больше года самое главное в моей жизни.
– Ладно. Правда, я слышал, что тебя кое-что отвлекает от дела. – Генри вскинул голову. – Ходят слухи о твоих поцелуях.
– К черту!
Лукас сжал губы. Глупо было рассчитывать, что сплетни не выйдут за пределы бального зала. Не стоило и надеяться. Это означало, что его попытка скрыть одну ошибку в расследовании породила более глубокую и тяжелую проблему. Всеобщее внимание станет серьезной помехой для следствия.
– И ты собирался скрыть это от меня? – спросил Генри.
Лукас удивленно поднял брови.
– Я вообще не собирался об этом упоминать!
Лицо Генри исказилось от досады, и тут же Лукас почувствовал необходимость оправдаться. Разве только он один имеет какие-то секреты? Разве Генри не ведет у него за спиной свое расследование? А что это за безымянный информатор, который сообщил, что лорд Сансбери замешан в покушениях на агентов, хотя у Лукаса не было никаких данных с указанием на это направление?
Генри вздохнул, и Лукас покосился на него. Его лучший друг, прикованный к этому креслу до конца своих дней. Проклятие! Это ведь из-за Анастасии у него в голове возникают такие бредовые мысли.
Он заговорил спокойнее.
– Нужно было поцеловать Анастасию, это был отвлекающий маневр, так как Сансбери застал нас в своем кабинете, – признался Лукас, хотя внутренний голос всячески издевался, величая его лжецом. И никак не удавалось заставить его замолчать. – К сожалению, этим дело только осложнилось.
– Еще бы, теперь это главная тема всех пересудов в городе, – кивнул Генри.
Лукас запустил пальцы в волосы.
– Вот почему я был против совместной работы с ней! Ничего подобного бы не случилось, если бы я был один или моим партнером стал мужчина!
Генри рассмеялся:
– Хотелось бы надеяться!
Лукас пытался сохранить серьезность, хотя улыбка кривила его губы.
Генри успокоился и потер грудь.
– Как бы там ни было, не обязательно, что расследование замедлится. Можно все повернуть к своей выгоде.
Лукас колебался, такое тоже приходило ему на ум. В конечном счете сплетни об их поцелуе с Аной не будут злобными и беспощадными. На самом деле общество благосклонно отнесется к тому, что у них завязался роман после стольких лет ее вдовства и его попыток избежать семейного ярма. У него, конечно, были и свои идеи, как извлечь пользу из сложившейся ситуации.
Разумеется, он был готов извлечь всю выгоду из желания, которое прошлой ночью с Анастасией из искры превратилось в пожар. Правда, не было уверенности, что это отличная идея, учитывая, как энергично он отреагировал на маленькую скромненькую вдовушку.
Тем не менее не будет вреда послушать, что Генри думает по этому поводу. Лукас уселся за стол и сложил руки на груди.
– Что, по-твоему, я должен сделать, Генри?
Его лучший друг улыбнулся какой-то мальчишеской улыбкой. Генри готовился вовлечь его в кучу неприятностей. И Лукасом овладело тягостное чувство, что на этот раз его друг уготовил ему нечто чрезвычайное.
– Сосредоточься, – приказала себе Анастасия, стискивая зубы. – Ты сделаешь это, уже тысячу раз делала.
Она уставилась на зашифрованный кусок текста, но слова и символы расплывались перед глазами, и никак не удавалось сконцентрироваться и разгадать пустяковый код. В конце концов, выругавшись, она отбросила бумагу в сторону.
Эмили все-таки права. Действительно, выругаешься – и становится легче. Правда, ненадолго. Как только Анастасия перестала делать вид, что занимается работой, мысли тут же обратились к тому, о ком она неотрывно думала, мечтала, по кому страдала последние два дня.
Лукас. Ямочки на щеках Лукаса. Губы Лукаса. И, разумеется, поцелуй Лукаса. Ей так хотелось верить в то, что, проведя несколько дней без его общества, она сумеет успокоиться. Но странная боль, которую она испытывала, вспоминая их поцелуй, никуда не исчезала. Напротив, дистанция, которую установила Анастасия, только спровоцировала обострение жажды и желания после ночей, проведенных в беспокойных сновидениях; она вдруг обнаружила, что воспоминания о том поцелуе не тускнеют, а становятся все ярче.
