— С ума сойти… — прошептал Андрей.
— В точку, — одобрил Копаев. — Я говорил об ощущениях Нортона. Однако есть свидетельства, что по такого рода ощущениям Нортон, Лорэ, Кизимов и Йонге — полные аналоги. Сострадальцы-экзоты.
— Среди них ты не упомянул Аганна. Случайно?
— Нет. — Копаев поерзал. — Тут есть одна тонкость… Но не обнадеживай себя.
Андрей спросил:
— И что… ничем нельзя им помочь?
— Они страдают уже десять лет, но никто из них не обратился за помощью. Более того, на контакт с нами экзоты решительно не идут. И очень стараются скрыть свое внеземное уродство.
— С какой стати?
— Этот вопрос тревожит нас больше всего. Из двух зол нормальные люди выбирают, как правило, меньшее. Почему нашим экзотам страдания в одиночестве кажутся меньшим злом — загадка из загадок. Вот и попробуй тут разобраться, чье сознание берет у них верх. Людей? Или нелюдей?..
— И медикологи ничего не заметили? — усомнился Андрей.
— Перед медосмотром экзоты умеют временно избавляться от «чужеродного заряда», — терпеливо пояснил Аверьян. — В результате их физиологические характеристики на некоторый срок приходят в норму. Правда, это из области наших догадок… Природа «чужеродного заряда» и механизм его нейтрализации пока остаются для нас тайной за семью печатями. Но сам по себе метод нейтрализации прост до смешного. Экзот накладывает ладонь на действующий сингуль-хроматический экран любого типа — и «чужеродный заряд» как бы стекает на экранную поверхность. Улавливаешь?
— Да. Продолжай.
— Структура кварцолитовой поверхности экрана как-то странно видиоизменяется — кварцолит совершенно теряет прозрачность в том месте, где прикасался экзот. На экране остается угольно-черный отпечаток ладони. Мы регистрируем такие отпечатки под кодовым названием «черные следы». Именно они или нам повод впервые заинтересоваться десантниками-экзотами.
— Аганн имеет какое-нибудь отношение к…
— Можно мне по порядку? — вежливо перебил Копаев. — Так вот, о феномене «черных следов»… Трудно поверить, однако Международному управлению космической безопасности «черные следы» известны лишь из показаний очевидцев. По большей части — случайных. Лишь одному штатному сотруднику западного филиала удалось увидеть этот таинственный феномен воочию. Увидеть, и только! Спецы научно-технической службы МУКБОПа в ярости от того, что до сих пор не могут заполучить «черный след» в свои руки. Разумеется, виноваты мы, оперативники. Но мы ничего тут не можем поделать, потому что экзоты, заметая свои «следы», уничтожают экраны. То есть попросту разбивают их вдребезги. А после «экранной диверсии» никогда не забывают убрать кварцолитовый мусор, и все у них шито-крыто… Вывод сделаешь сам?
— Для вас «черный след», похоже, играет роль решающего фактора… Ну, который…
— Который позволяет нам безошибочно выделять экзота из среды полноценных людей, — подсказал Аверьян. — Верно. И почему бы вам, Андрей Васильевич, не перейти на работу в МУКБОП?
Андрей не ответил. Копаев вздохнул и сказал:
— Ну ладно. Тогда, по выражению программистов прошлого века, перфокарты на стол… Действительно, наше ведомство пока не вправе зачислить Мефа Аганна в компанию «черноследников». Для этого нет у нас прямых улик — никто не видел его черных меток, тождественных «черным следам» Кизимова, Нортона, Ионге, Лорэ. Однако есть косвенная улика — его нелюдимость. Лично меня эта улика вполне убеждает: я без особого риска дал бы Аганну название — суперэкзот.
— Вот даже как!.. А куда подевалась знаменитая ваша «презумпция невиновности»?
— Никуда она не подевалась. Остается в силе, пока не будет доказано обратное. А доказать мы надеемся с твоей помощью. Так или иначе, но Аганн у нас на подозрении. Цепочка «черных следов» тянется за каждым из «оберонцев»-экзотов. Почему бы ей не тянуться за «оберонцем» Аганном? Давно прошли времена, когда у подозреваемых насильно брали отпечатки пальцев, и никто о тех временах не жалеет. Но в этой ситуации лично я уже близок к тому, чтобы испытывать ностальгию. В общем, пока думай что хочешь, но, всего вероятнее, Аганн — матерый суперэкзот.
