Облака. На рукавах куртки капли влаги. Первые посланцы той новой стихии, до встречи с которой остались считанные секунды.
Куницын отыскивает среди ремней и лямок соски спасательного жилета. Движения его скупы, уверенны; репетиции были на земле, действие — в воздухе.
Кончился слой облаков. Ни берега, ни острова, ни лодки. Только серая вода. Она вздыбилась, выгнулась полусферой.
Куницын отстегивает застежку парашютных креплений. Ноги освобождены, он держится только на плечевых ремнях. Главное, не упустить ту долю секунды, когда надо освободиться от парашюта. Не успеешь уйти из-под него — накроет сверху, запутаешься, как рыба в сетях…
Пора. Куницын выскальзывает из ремней и с головой погружается в стылую осеннюю воду.
1
— Главный диспетчер, вас просят немедленно зайти к начальнику порта.
Голос секретарши, усиленный динамиком, звучит всюду: в комнатах управления, в здании вокзала, над которым трепещут на ветру черные шары штормового предупреждения, на причалах, где сложены штабеля смолистых досок.
Люди настороженно поднимают головы: сегодня знакомый голос секретарши непривычно суров.
Навигация кончается. Суда на ремонте и консервации. Ходят только рейсовые катера. Вроде бы дел срочных нет. Что за спешка?
— ЧП, Валерий Александрович, — говорит главному диспетчеру Защелкину начальник порта. — Катапультировался военный летчик. Сел скорей всего в воду. — Стеркин подходит к большой, во всю стену карте. — Примерно вот здесь. — Красный карандаш очерчивает квадрат. — Как видите, акватория не маленькая. Надо вызывать капитанов, механиков…
Человек в море. Когда раздается сигнал «SOS», суда меняют свой курс. Рискуя жизнью, моряки спасают погибающих. Таков закон моря.
Сейчас сигнал «SOS» звучит для них. Стены кабинета наполнены его грозным эхом. Надвигается холодная ночь. Температура воды всего четыре градуса. Нельзя терять ни минуты.
— Предлагаю организовать поиск немедленно, на рейсовых катерах!
— А пассажиры?
— Дорога каждая минута.
Стеркин молчит, думает. Задержать сотни людей? Сорвать график?
— Хорошо. Радируйте на суда приказ.
2
Командир вертолета Савенко смотрит на часы: пятнадцать тридцать. Остается совсем немного. Тьма, полная, непроницаемая тьма полярной ночи идет на смену тем туманным сумеркам, которые здесь в эту пору приходится считать «днем».
Трое на вертолете. Трое вглядываются в прикрытую туманом черную воду.
Последний круг, и надо возвращаться. Возвращаться ни с чем?
И вдруг — темное пятнышко на черной воде. Всплеск волны? Подводный камень? Бревно?
— Шлюпка! — крикнул второй пилот. Ниже. Еще ниже.
Все. Дальше нельзя. Воздушная струя может перевернуть и потопить шлюпку.
В ней двое. Два человека в черной одежде. В черной лодке. На черной воде.
По плексигласу бегут струйки дождя.
— Куницын? Вроде похож! — А второй кто?
— Видно, рыбак. Подобрал.
— Надо проверить.
Вертолет идет в разворот. И вдруг тонкий клинок разрубает завесу тумана. Лица вертолетчиков порозовели.
— Красная! Это он, ребята!
Цветная, горячая ниточка крепко связывает невидимую в тумане шлюпку с уходящим ввысь вертолетом. Вспыхнули ответные ракеты, отмечено на карте место, летят в штаб радиосигналы: «Куницын обнаружен! Квадрат 10. На рыбачьей лодке. Шлите суда».
3
Небольшая шлюпка с подвесным мотором, разбивая высоко поднятым носом волны, спешит обогнать наступающую ночь.
В лодке двое — сотрудник биологической станции и старый рыбак.
В привычный дробный стук подвесного мотора вплетается легкое жужжание.
— Вертолет, — догадывается первый рыбак. Жужжание усиливается.
— Снижается.
— Потерял что, а?
— Может, сам заблудился.
Вертолет повисает над самой лодкой. Воздушные струи гонят по волнам рябь.
В шуме моторов тонут слабые щелчки пистолетных выстрелов. Двое в лодке не слышат их.
— О нас беспокоятся? Посигналь им: летите, братцы, домой. А то еще утопите невзначай.
Биолог вытаскивает ракетницу. Красный трепетный свет зажигается в сумерках. Тень шлюпки бьется на алой воде.
Словно приглядываясь, вертолет еще раз проплывает над самой лодкой. Потом разворачивается и, удовлетворенно жужжа, скрывается.
4
