Улыбка тронула мои губы, и я не стала ее сдерживать. Наступил новый день, и пора было подумать о своей жизни, о том, куда она запропастилась. Сейчас я чувствовала, что поступила правильно, уйдя от Эйрин. Теперь она была свободна, и в каком-то смысле, я тоже. Я посмотрела на моего нового друга, который уже привнес так много, скажем, бурной деятельности в мою жизнь. Он наполнил ее своим всепоглощающим присутствием и оказалось, что это именно то, что мне нужно, хотя раньше я этого не осознавала.
Я подумала и об Анне. Всего этого она может уже не увидеть. Пройдет несколько месяцев, и в Миннесоту придет осень… как прекрасны будут тогда эти деревья… Сколько же раз я проходила мимо, и не замечала их?
Дорожка свернула, и я обнаружила, что мы входим в парк. Там играли дети, смеялись взрослые. Я и представления не имела, что здесь есть парк! Печально…
«Тяв-тяв-тяв!»
Поводок натянулся, и Бунзен пронзительно залаял. Я улыбнулась, заметив белку. Она держала в лапках что-то похожее на краюшку хлеба и отщипывала кусочки, поглядывая на мою собаку.
«Рррррр! Тяв! Тяв!» – Бунзен бесновался, рвал поводок в отчаянной попытке добраться до местной обитательницы.
– Бунзен, прекрати!
– Тяв! Тяв!
– Нет!
Он заскулил, посмотрел на меня, потом снова на белку и тихонько заворчал. Белка метнулась на дерево. Следя за ней, я подняла глаза выше и обнаружила там синее-синее небо и ни единого облачка. «Ух ты…», – прошептала я, изумленная чистотой и глубиной цвета. Где я была до сих пор?
– Ладно, дружище, я сейчас вернусь. Хорошо?
Я подняла мопса к лицу, глядя в его темно-карие глаза. Он посмотрел на меня, облизал свой нос.
– Хорошо?
Аккуратно прикоснувшись губами к его морщинистому лобику, я опустила его на пассажирское сидение моего джипа и, захлопнув дверцу, быстро пошла в больницу.
– Эй, а вы разве не в отпуске на этой неделе?
Вздернув бровь и подбоченившись, на меня взирала сестра Вилсон. Я смущенно закивала:
– Я просто заехала повидаться с пациентом.
– И эта ваша пациент будет очень рада вас видеть, – улыбнулась она.
Я поспешила по коридору, все сильнее волнуясь по мере приближения к палате 301.
– Энди! – улыбнулась мне Анна. Я расплылась в ответной улыбке. Она сидела в кровати, волосы чисто вымыты, кожа чистая и сияющая. Она выглядела хорошо.
– Привет! У меня для тебя маленький сюрприз.
Голубые глаза вспыхнули:
– Правда?
– Ага. Ну-ка, помоги мне усадить тебя в каталку.
Она бодро передвинулась к краю кровати, спустила на пол худые, бледные ноги. Я подвезла каталку и похлопала по спинке:
– Помощь нужна?
– Нет, я сегодня чувствую себя хоть куда.
– Ну и хорошо.
Она перебралась в каталку, я укутала ее ноги одеялом.
– И куда это вы собрались с этим вашим пациентом?
Я глянула на сестру Вилсон, улыбавшуюся нам из-за стола.
– Я привезу ее обратно, обещаю.
Она подмигнула мне и повернулась к компьютеру.
– Ну, так как ты поживаешь, Анна? – спросила я, катя кресло к лифту.
– Неплохо. Пару дней назад боли мучали, но кроме этого и пожаловаться не на что.
– Приятно слышать. Как на тебя действует новое лекарство?
– Замечательно! – улыбнулась мне она снизу вверх. – На этой неделе у меня вообще не было паралича.
– Изумительно!
Дверь лифта открылась, я вкатила Анну внутрь и нажала кнопку первого этажа.
– Кстати, а куда мы едем?
– Увидишь.
Я оставила коляску у входа и поспешила на парковку за своим сюрпризом. Он скулил и изворачивался, но я умудрилась дотащить его и посадила Анне на колени.
Анна резко втянула воздух. «Щенок!» Я стояла в сторонке и смотрела, как она гладит его по затылку, как подносит к лицу.
– Как его зовут?- спросила она, улыбаясь. В ее глазах плескалось чистое, ничем не замутненное удовольствие.
– Анна, это Бунзен. Бунзен, познакомься с Анной.
– Привет, маленький Бунзен. Ты очаровашка, правда?
Мопс затявкал, запрыгал у нее на коленях, изо всех сил пытаясь лизнуть ее в лицо, пока она, смеясь, пыталась увернуться, что раззадорило его еще больше.
– Ах ты вредина!
Она схватила его под пузико, перевернула, и теперь он лежал у нее на коленях на спине, яростно дрыгая всеми четырьмя лапками и пытаясь зажевать ее пальцы.
