— Вряд ли. — И тут ее осенило: — Оставайся! Скажи, что тебе нехорошо, и…
Китти принялась вытягивать ленточку из ворота рубашки.
— Я не могу.
Ее голос звучит так напряженно, с удивительной напускной покорностью, что Эсме бросает на нее вспыхнувший любопытством взгляд:
— Почему? Зачем тебе к ним?
Китти пожала плечами:
— Я должна выходить на люди.
— Зачем?
— Встречаться с парнями.
Эсме с трудом села на кровати:
— С парнями?
Китти накручивала ленту на пальцы виток за витком.
— Я именно это сказала.
— Зачем?
Китти опустила голову и улыбнулась:
— Нам с тобой придется найти себе мужей.
Эсме ошеломленно смотрела на сестру.
— Правда?
— Конечно. Нельзя провести всю жизнь здесь.
Эсме уставилась на Китти. Иногда они были словно ровесницы, но бывало, что шесть лет разницы между ними вдруг растягивались, и сестры оказывались на разных берегах широченной реки.
— Я не собираюсь выходить замуж, — объявила Эсме, падая на кровать.
Из дальнего угла комнаты донесся смех Китти:
— Неужели? — только и спросила она.
Айрис опаздывает. Она проспала, слишком долго завтракала и решала, что надеть. И теперь опаздывает. Скоро собеседование с женщиной, которую Айрис хотела бы нанять в магазин, чтобы та помогала ей по субботам. Собаку придется взять с собой. Она не помешает.
Пальто в руках, сумка на плече, собака тянет за поводок — и вдруг звонит телефон. Поколебавшись всего мгновение, Айрис захлопывает входную дверь и мчится на кухню. Собака воображает, что это новая игра, и скачет, обвивая поводком ноги хозяйки. Айрис падает на кухонную дверь.
Бормоча ругательства и потирая ушибленное плечо, она тянется к телефону.
— Да, здравствуйте, — выдыхает она, держа одной рукой поводок и телефонную трубку, а другой — пальто и сумочку.
— Мисс Локхарт?
— Да.
— Говорит Питер Ласдун. Я звоню из…
Название звучит едва слышно, зато отчетливо доносится слово «больница». Айрис стискивает трубку, мысли скачут, как бешеные. Кто? Брат, мама, Люк…
— Кто-то… Что-то случилось?
— Нет-нет, — раздраженно посмеивается мужчина на том конце провода, — причин для беспокойства никаких, мисс Локхарт. Нам пришлось попотеть, чтобы вас отыскать. Я звоню по поводу Юфимии Леннокс.
На Айрис волной накатывает облегчение, смешанное с гневом.
— Послушайте, — резко отвечает она, — я понятия не имею, кто вы такой и что вам нужно, но я никогда ничего не слышала о Юфимии Леннокс. Я очень занята и…
— Ваше имя указано в графе «родственники», — тихо произносит мужчина.
— Что? — Айрис так злится, что роняет на пол и сумку, и пальто, и даже поводок. — О чем вы?
— Является ли миссис Кэтлин Элизабет Локхарт, в девичестве Леннокс, некогда проживавшая в Эдинбурге по адресу Лаудер-роуд, вашей родственницей?
— Да, — Айрис опускает взгляд на собаку. — Это моя бабушка.
— И на ваше имя составлена доверенность по ее опеке… — Слышно, как шуршат страницы. — …с того времени, как миссис Локхарт поместили в стационар с постоянным медицинским уходом. — Снова шуршит бумага. — Передо мной копия документа, полученного от поверенного миссис Локхарт, где она называет вас членом семьи, с которым необходимо связываться по всем вопросам относительно Юфимии Эсме Леннокс. Ее родной сестры.
Теперь Айрис действительно разозлилась:
— У нее нет никакой сестры.
В наступившей тишине Айрис слышит, как мужчина сжимает и разжимает губы.
— Позвольте с вами не согласиться, — наконец произносит он.
— У нее нет сестер. Она единственный ребенок, как я. Или вы сомневаетесь, что я знаю всех членов своей семьи?
— Попечители «Колдстоуна» пытались проследить…
— «Колдстоун»? Это ведь тот… та… — Айрис судорожно вспоминает слово, которым можно заменить «дурдом», — …психиатрическая лечебница?
Мужчина откашливается.
— Это медицинское учреждение, где осуществляется лечение лиц с психическими расстройствами. То есть раньше осуществлялось.
— Как вас понимать?
— Больница закрывается. И по этой причине мы связываемся с вами.
Когда Айрис едет по Каугейт-стрит, раздается звонок мобильного. Изловчившись, она достает телефон из кармана пальто.
— Алло!
— Айрис, — прямо в ухо говорит ей Алекс, — ты знала, что каждый год две с половиной тысячи левшей гибнут, пользуясь приборами, сделанными для правшей?
