Кэтрин рассмеялась в его объятьях.
— Ты нужна мне, Кэтрин, — прошептал он ей у самого уха. — Нужна мне.
— И ты мне.
— Это твой положительный ответ? — его губы были так близко от её губ, что почти касались их. — Ты выйдешь за меня, Кэт?
— Меня это немного пугает, Джул. Мы знакомы меньше двух недель, и ты хочешь жениться на мне!
— Я тоже испуган. — Он легко поцеловал её. — Вдруг тебя уведёт кто-то другой. А я хочу, чтобы ты была только моя. Не хочу, чтобы хоть крупица твоего внимания досталась какому-то другому мужчине, когда есть я.
Кэт крепко обняла его, прильнув всем телом.
* * *
Джул долго смотрел на спящую девушку. Даже во сне она улыбалась. Он нежно убрал ей за ухо прядь коротких тёмных волос. Кэт была прекрасна и без косметики, без драгоценностей, без вызывающих нарядов. Он чувствовал, как нежность переполняет его. Нет слов, чтобы описать это чувство, его можно только ощутить сердцем. И это чувство прекрасно.
За столь короткий срок Кэтти стала для него всем. Ему нравилось вдыхать её запах, нравилось видеть её улыбку, нравилось слушать её голос. Наверное, самая большая удача в его жизни, это то, что он встретил Кэтрин. Теперь он не видел своей жизни без нее.
Не правильно думать, что любовь вырастает из многолетней дружбы и длительных ухаживаний. Нет. Любовь — это плод душевной близости. И если близость не возникает в первую секунду общения, то она не возникнет уже никогда. Искра либо вспыхивает сразу же. Либо вообще не появится. Химия, флюиды, влюбленность — можно называть это явление по-разному, но факт остается фактом. Либо это происходит сразу же. Либо этого просто нет. С Кэт он ещё в аэропорту в Грейт-Фолс почувствовал что-то волшебное. Ему нравилось наблюдать за ней, нравилось расспрашивать её. И слушать её простые и честные ответы. Ещё тогда она его покорила своей душевной чистотой и недоступностью.
Он хотел быть только с ней. Никогда прежде он ни к одной женщине не чувствовал такой нежности, теплоты и страсти.
Тогда, сидя в кабине падающего самолёта, Джул подумал, что о нём не кому будет горевать. Что после него не осталось ничего, чем стоило бы дорожить или гордится. Что у него нет ни жены, ни детей. Только мама. Вот она и поплачет, когда обломки найдут.
Тогда Джул остро понял, что хочет семью, целую ораву детей, жену с золотисто-карие глазами, и идеально прямыми чёрными волосами. Ещё тогда, стараясь выровнять самолёт, он уже подумал, что его будущая жена пристегивает ремень безопасности, находясь позади него в салоне. И он не ошибался.
* * *
Селеста долго сидела над доской с порезанным луком. Её фиалковые глаза довольно быстро раскраснелись и наполнились слезами. Она потёрла их пальцами, чтобы усилить эффект. Убитая горем вдова должна соответствовать образу. И Селеста очень старалась соответствовать. Очень.
От лука у неё скоро уже будет привыкание. Нужно искать что-то новенькое, чтобы глаза были на мокром месте. Может слезоточивый газ? Она обязательно подумает над этим позже, а сейчас нужно состроить скорбную мину. Скоро сюда заявится какой-то детектив. И наверняка скажет, что обломки найдены, и выживших нет. Селеста уже устала проводить свои дни, ожидая этой долгожданной новости. Ведь, если бы новостей не было, то детектив бы не явился. Верно? Она недоумевала, почему так долго обломки не могут найти! Настоящий кошмар! Не поисковые бригады, а кучка увальней!
Селеста одела одно из своих, купленных на случай траура платьев. Серый цвет с чёрным кружевом так хорошо сочетался с её пепельными волосами. Даже будучи в трауре она всё равно останется прекрасной.
Детектив пришёл точно к пяти, как и говорил. Минута в минуту. Пунктуальные мужчины всегда нравились Селесте. Но нельзя сейчас об этом думать, она ведь убита горем! Нужно не забывать о том, что она несчастная вдова.
Детектива звали Джек. Имя не примечательное. Самое обычное. Селеста сразу обратила внимание на его глаза, ледяные, колючие, серые, словно сталь. И эти глаза видели её насквозь.
Она поёжилась от охватившей её тревоги.
— Миссис Флауэрс? Детектив Джек О» Нилл, — представился мужчина. — Разрешите войти?
