Самоубийство Вершинина — факт немаловажный уже в художественной концепции самого писателя. Его значение определяется прежде всего тем, что А. Патреев не хочет закрывать глаза на жестокую правду — индивидуализм губительно действует на любого человека, каким бы природным талантом и уровнем интеллекта он ни обладал. Вершинин расплатился за свои заблуждения самой высокой ценой — ценой собственной жизни. Но все же писателю недостаточно и этой расплаты, ибо, погубив себя, Вершинин, хотел он этого сознательно или не хотел (скорее — последнее), оказался виновником гибели Алексея Горбатова. И не только в косвенном, так сказать, идеологическом смысле (через Проньку Жигана), но и в смысле непосредственном, ибо, верный своей установке «аполитичности», по существу струсил и оставил Горбатова с врагами один на один.
Так подспудно, опосредованно, но весьма четко проступает в романе мысль, притом не отвлеченная, а вещная, оформленная как поступок и действие, что любая теория не может реализовать себя не только вне конкретного социального поведения человека, но и вне его поведения политического. Психологически убедительно проступает эта политическая подоплека в предсмертном самопризнании Вершинина: «Да, конец… конец всему… ты не понял, что новый человек уже пришел на землю, он меняет мир, меняет свое обличье… ты нашел в лесу какую-то водопойную тропу животных и принял ее за единственный тракт человечества в будущее…»
Разоблачение индивидуалистической философии и психологии, а также пристальное внимание писателя к нравственной стороне жизни человека труда, к формированию социалистического сознания не могут оставлять равнодушным и нынешнего читателя романа А. Патреева «Глухая рамень». Третий аспект романа, сохраняющий значение для современности, правда разработанный менее тщательно и глубоко, — аспект, как мы сейчас говорим, экологический. И действительно, проблема разумного отношения человека к природе, связанная в основном с образом лесовода Ефрема Сотина, сообщает роману определенную перспективность как в чисто жизненных, так и в литературных рамках. «Клятва на верность русскому лесу», прозвучавшая в романе А. Патреева в самом начале 30-х годов, не осталась одинокой в нашей литературе. Мощно прозвучавшая в 50-е годы в знаменитом романе Л. Леонова, «клятва» эта, расширившись в своем значении до общеприродных масштабов и получив высокое нравственное наполнение, — и поныне один из самых важных камертонов современной советской прозы. И если даже проблема равновесия человека и окружающей его природной среды не стала одной из главных проблем романа «Глухая рамень», само ее присутствие говорит о проницательности молодого тогда горьковского прозаика, который еще на заре «промышленной эры» в нашей стране чутким слухом художника уловил не только позитивные, но и возможные негативные последствия наступления на природу человека, вооруженного по последнему слову науки и техники. Уже тогда он понял, что если человек не будет к тому же еще вооружен и дальновидностью, и сердцем, и разумом, то «основа собственно человеческого бытия» (т. е. природа, по определению К. Маркса) может быть поколеблена. Таким образом, следует сказать, что и в этом аспекте романа присутствует прежде всего социально-нравственный принцип изображения человека и мира, что еще раз подчеркивает значение романа А. Патреева для современного читателя.
К созданию романа «Инженеры» — о строительстве Горьковского автомобильного завода — А. Патреев приступил в 1933 году и завершил его в начале 1941 года. После войны писатель вновь вернулся к роману и на протяжении десяти лет (1955—1966) упорно работал над его новой редакцией. «Инженеры» — произведение крупной эпической формы, панорамный роман о рабочем классе, о технической интеллигенции молодой советской страны, о «сотворении» нового, небывалого мира человеческих отношений. Название романа следует понимать шире его прямого смысла, недаром столь часто в устах самых различных героев звучат слова: «инженеры новой жизни».
«Инженеры новой жизни», по А. Патрееву, это не только начальник Автостроя Борис Дынников, секретарь парткома Матвей Колыванов, молодые специалисты, инженеры-монтажники, литейщики, металлисты Михаил Авдентов, Степан Зноевский, но и рядовые строители автозавода, вчерашние деревенские жители, сегодня ставшие рабочим классом России, — Варвара Казанцева, Настя Горохова, Сергей Бисеров, Петр Радаев, Харитон Майколов, Владимир Сенцов и многие другие. Весьма знаменателен и тот факт, что в романе А. Патреева нет или почти нет образов рабочих-профессионалов; эмпирически это отсутствие можно объяснить просто — ведь речь идет о строительстве (а еще не о функционировании крупного машинного производства) завода, где работы в основном были не механизированы и где требовались тысячи и тысячи рук даже и неквалифицированных рабочих. Но суть патреевского замысла, конечно, не сводится к этому обыденному объяснению. Перед писателем стояла задача куда более грандиозная — показать формирование нового поколения рабочего класса в нашей стране. Миграция деревни в город в 30-е годы, как мы знаем, диктовалась объективными условиями курса партии и правительства на индустриализацию, без интенсивного проведения которой экономическое отставание социалистического государства могло стать угрожающим.
