— Твое время закончилось, — напомнил дежурный по интернет-кафе. — Если желаешь еще задержаться, надо доплатить.
— Спасибо, — пробормотал Вася.
— У него не было желания дольше сидеть перед монитором. Нащупав мышонка в кармане, он встал и вышел на улицу.
— Куда пойдем с тобой, Пискун? — вслух спросил мальчик.
— Пи-пи-пи, — послышался тоненький писк, который мог означать все что угодно.
— Наверное, я отнесу тебя назад в твою шумную норку. Если возникнет необходимость, мы с тобой снова встретимся. Не правда ли? — печально рассуждал Вася, думая о том, как ему разыскать жука-носорога.
Вася направился к перекрестку Солнечной улицы и проспекта Строителей, где был установлен дорожный знак «Въезд запрещен», чтобы выпустить в норку мышонка. По дороге он задумался над одной загадочной фразой в послании Сидора Сидоровича — «мышиная вода». Что это означает? Вода, которую обожают пить мышки, или же вода из некоего водоема, в котором мышки купаются? Но мыши, насколько помнил мальчик, небольшие любители плавать. О жуке-носороге Вася не думал, поскольку знал, что этот жук водится только в Африке и потому не питал надежд его увидеть в своем северном городе.
Он вышел на Солнечную улицу и тут увидел впереди высокое крыльцо с вывеской над дверями «Зоологический музей».
— Ты, случайно, не желаешь заглянуть в музей? — обратился Вася к мышонку, который сидел у него в кармане. — Я частенько бывал здесь и мне там очень нравится. Может быть, мы узнаем что-нибудь о мышиной водичке?
Пискун не отзывался, — наверное, он не имел представления о том, что такое современный музей и не понимал, куда Вася его приглашает.
Для школьников вход в музей был бесплатным. Всех посетителей встречало чучело огромного лося. Вася посмотрел налево, затем направо и без раздумий направился к террариуму, в котором обитали насекомые. Он вспомнил, где ему доводилось вживую наблюдать жука-носорога — именно здесь, за этим толстым стеклом.
Тогда жук ползал по небольшой полянке, покрытой куцей травкой, изредка взбираясь на короткие высохшие ветки, разбросанные по всему террариуму. Однако теперь глазам мальчика предстала совершенно иная картина — по желтым пескам перекатывали свои шары жуки-скоробеи. Ни единой травинки не было и в помине, и ничто не указывало на то, что здесь некогда обитал жук-носорг.
— Скажите, пожалуйста, — куда подевался жук-носорог? — Вася обратился за разъяснениями к смотрителю музея. — Вы переселили его в другой террариум?
— Все гораздо хуже, — ответил кратко смотритель музея. — Жук-носорог сбежал.
— Не может быть! — изумился Вася.
— Мы затеяли небольшой ремонт и надумали переселить его в более просторный террариум. За хлопотами мы не заметили, как жук потерялся. А ведь он являлся гордостью нашего музея.
— Когда это случилось?
— Еще прошлой весной.
Вася загрустил.
— Значит, жук не пережил зиму и замерз.
— Я бы не стал торопиться с такими печальными выводами — вдруг он нашел какое-нибудь теплое местечко и выжил. Хотя у нас, конечно, не Африка.
— Я так хотел им полюбоваться, — признался Вася. Он так опечалился услышанным, что ушел из музея, забыв о своем намерении навести справку о «мышиной воде».
На улице Пискун пискнул.
— Если ты хочешь скорей очутиться в своей норке, то потерпи чуть-чуть. Твое желание скоро исполнится.
Но, кажется, Пискун хотел чего-то совершенно иного. Чем дальше удалялся Вася от здания музея, тем громче пищал мышонок. И Вася предположил, что Пискун не хочет, чтобы он уходил от музея и вернулся. «Посижу во дворике, подумаю, что мне делать и как быть», — решил рассудительный мальчик. Это его желание несомненно понравилось мышонку, и тот затих, но не надолго. Когда настойчивый писк возобновился, Вася предположил, что Пискун хочет, чтобы он не засиживался, и встал. Прямо перед ним была распахнута дверь в подъезд, из которого веяло сыростью. Мальчику там нечего было делать, и Вася направился к арке, ведущей на улицу, но Пискун тотчас неугомонным писком вернул его на место. Ничего другого не оставалось, как войти в подъезд. Мышонок моментально затих, Вася быстро догадался, почему. В этом самом полутемном подъезде находился вход в подвальное помещение, которое располагалось под музеем. Мышонок так стремился туда попасть, что даже выкарабкался из кармана Васиной куртки. «Стой, куда ты!» — испугался Вася, увидев, как мышонок спрыгнул на земляной пол подвала. Пискун тихонько пискнул и исчез в полутьме. Вася не знал, как быть, — вернуться во двор или же продолжить свой путь впотьмах, рискуя стукнуться лбом о какую-нибудь трубу или подвернуть ногу. Поэтому он остановился в нерешительности. В вот мышонок Пискун, похоже, точно знал, куда ему бежать. Его нетерпеливое попискивание раздавалось впереди, и все указывало на то, что мышонок звал мальчика за собой. Вася сделал несколько неуверенных шагов, обогнул стену и тут увидел перед собой крохотное оконце, откуда едва просачивался дневной свет. Но даже этого тусклого освещение вполне хватило для того, чтобы разглядеть удивительную картину — стайку мышей, которые пили воду из небольшой лужицы, куда натекали капельки из прохудившейся водопроводной трубы. «Так вот что имел в виду Сидор Сидорович, говоря о мышиной воде! — осенила догадка мальчика. — Мыши собираются здесь возле этой лужицы!»
