– Зачем вы его отпустили?
– Простите, что влезаю в ваше расследование, но вы сами знаете, что это полнейший провал. Мы ищем того, кто убил Бел Иблиса, верно? И что, этот убийца будет сидеть в грязном кафе, как вор, ждущий перекупщика? Я не сомневаюсь, что ваш красавчик в чём-то замешан, но он из разряда любителей, если его обворовали подобным образом. А между воровкой и камешком, на котором мы всё ещё торчим, весьма вероятно, уже лежит порядочный кусок гиперпространства.
Трэблер нахмурился:
– Убийца мог ждать оплаты.
Хэл округлил глаза:
– Тогда что у него украли? Доказательство, что он убил Бел Иблиса? А я-то думал, торжественные похороны, которые с Кореллии транслировали на всю галактику – более чем достаточное доказательство гибели сенатора. Кроме того, хороший наёмный убийца потребовал бы хотя бы часть оплаты вперёд, чтобы не пришлось снова нырять на дно. В этом случае нам следовало бы искать его на каком-нибудь фешенебельном курорте, а не здесь.
Наблюдавший за Гласк Хэл заметил, как на мгновение забегал её взгляд. Он ожидал волны паники, но ничего подобного не уловил. А это значит, что, либо мои резервы по управлению Силой исчерпаны, либо она прекрасно владеет собой. Вся эта история, которой она прикрывалась, от начала до конца выдумана – выдумана в тот самый момент, когда Трэблер выстрелил в Моранду. Теперь она развалилась, и грубая работа Трэблера лишь подчёркивала, насколько абсурдна она была с самого начала. На самом деле они ищут то, что привёз на Даркнелл блондин и украла Моранда. А то, что от этих двоих отдавало высокомерием Центральных миров, подсказало Хэлу, что они, скорее всего, имперцы.
Он потряс головой. И это означает, что и я, и Моранда (если она ещё жива) здорово влипли – гораздо сильнее, чем хотелось бы.
***
Достав очередную рубашку или куртку, Моранда осматривала её и осторожно шевелила плечами. В это время Гарм Бел Иблис разглядывал её обшарпанную квартирку, представлявшую собой коробку с окном и крошечным туалетом за загородкой у дальней стены, прямо за нишей, в которой она копалась в поисках одежды. Ничто не говорило о том, что Моранда долго здесь жила. Бел Иблис похвалил себя за способности к дедукции: он вспомнил, что инспектор из Корбеза специально прилетел её искать – а это означало, что она в бегах.
Таким образом, решил он, это место было неким аналогом конспиративной квартиры, только для преступников и прочих представителей низов. Сотрудники спецслужб прятали в подобных местах свидетелей до суда или встречались с тайными агентами. Здесь же валялся мусор и всякий хлам: бракованные газосветные лампы, полдесятка инфокарт с периодикой; на тоненьком спальном мате, расположенном так, чтобы не было видно из окна, лежали скомканные простыни и одеяла – всё это, возможно, оставили прежние обитатели-уголовники.
Теперь, когда я всецело принадлежу Восстанию, мне тоже суждено жить на подобных квартирах.
– Тут не слишком просторно, знаю, но мне многого и не надо.
Моранда вышла из ниши, одетая в блузу из яркой голубой ткани и тёмно-коричневую куртку. Она пошевелила правым плечом и попробовала описать им небольшой круг, едва сдержавшись, чтобы не скривиться.
– Как новенькая.
– Как новенькая ты стала бы после ванны с бактой.
– Верно, но выстрел только сделал из плеча жаркое. Очень больно было, зато кости целы. Кроме того, у дроидов МД есть дурная привычка обо всех бластерных ранениях докладывать властям. – Моранда внимательно посмотрела на Гарма. – Учитывая, что ты повстанец, думаю, тебе захотелось бы избежать подобной процедуры.
Бел Иблис почти невольно напрягся:
– Как ты догадалась?
– Тут и догадываться нечего. – Она упёрла палец в висок. – Во-первых, ты озаботился пойти и найти меня, и не для того, чтобы собрать мои косточки. Сострадание в наши дни – редкость, и похоже, монополия на него принадлежит повстанцам. Во-вторых, ты всё-таки подошёл ко мне, хотя у тебя хватит ума сообразить, что подстрелили меня, скорее всего, агенты имперской разведки.
Бел Иблис кивнул:
– Та женщина – Исанн Айсард, дочь Арманда Айсарда.
Моранда вздрогнула, её глаза широко распахнулись:
