- Кстати, о деньгах! - не удержался Крайнев. - Считаешь, зарплата сиделки лучше?
Федор открыл ящик и выложил на стол толстый конверт.
- Забирай! Настя отказывается.
Крайнев взял конверт, заглянул. Денег было много.
- За что? - спросил, кладя конверт на стол.
- За это! - Федор похлопал себя по груди. - Когда человек здоров, деньги для него - главное. Затем возникает реальная перспектива лечь под мрамор и оградку, и приходит горькое понимание: деньги - хлам.
- Причем здесь Настя?!
- Идем! - Федор встал из-за стола. - Халат накинь...
Они шагали длинными, сверкающими коридорами центра, время от времени Федор открывал дверь, они входили. Крайнев видел людей, опутанных трубками и проводами, недвижимых, с бледно-серыми лицами. Возле некоторых хлопотали люди в форме кардиоцентра, некоторые лежали в одиночестве, возле кого-то дежурили сиделки. В одной из них Крайнев узнал Настю, хотел подойти, но Федор остановил. Они вернулись в кабинет, сняли халаты, и секретарь директора принесла чай.
- Любая операция, самая сложная, - полдела, - сказал Федор, размешивая сахар ложечкой. - Видел, в каком состоянии люди? Их следует выходить, иначе труд хирургов насмарку.
- Настя - сиделка, а не медсестра! - напомнил Крайнев.
- С тех пор, как она работает в центре, у нас нулевая летальность. Ясно! - Федор швырнул ложечку на стол. - Даже в самых лучших кардиоцентрах имеются летальные случаи. Специфика. У кого меньше, у кого больше, но есть везде. У меня нет. Это противоречит медицинской практике, но факт. Ничего особенного Настя не делает. Сидит возле больных, разговаривает, гладит по лбу, и они поправляются. Быстро! Причем, все больные чувствуют причину. Стоит Настю заменить - скандал! Это дар, у нас прабабушка так умела.
- Ты уработаешь ее до смерти!
- О чем ты! - обиделся Федор. - Гоню домой, не идет. Говорит: "Больные просят!"
- Она возле меня так сидела, - сказал Крайнев. - В январе сорок второго. Тоже гнал. Носом клевала, но не шла. На руках в постель относил.
- Чем болел? - заинтересовался Федор.
- Банальное воспаление легких. Зачем сиделка, когда есть антибиотик? Новейший, сильный.
- Что мне нравится в современных людях, - сказал Федор, - так это поголовная медицинская грамотность. Сами себе ставим диагноз, сами лечимся... Потом не знаем, как спасать. Новейший антибиотик рассчитан на подавление новейших возбудителей болезни. В сороковые годы их просто не существовало.
- В общем-то не помог, - согласился Крайнев.
- У тебя была ретро-инфекция, смертельная на современника. Людей сегодня убивает простой дифтерит, а тут крупозное воспаление легких...
- Хочешь сказать?..
- Тебя спасла Настя. Ее любовь, самоотверженность, дар, который послал ей Господь.
- Пусть так! - не стал спорить Крайнев. - Но я не хочу, чтоб Настя умирала на работе. Она моя жена, я ее люблю.
- Можно подумать, я - нет! - рассердился Федор. - У человека может быть несколько жен, другой сестры не появится. У самого сердце болит. Поговорим с ней! Строго! Упорядочим график дежурств, исключим самые легкие случаи...
- И отпуск! - потребовал Крайнев. - Месяц!
- Неделю!
- Я обещал Насте море. Недели мало!
- Десять дней. Придется перенести ряд операций.
- По рукам! - согласился Крайнев.
- Возьми! - протянул Федор конверт. - Не беспокойся, добровольно дали. Можно сказать, силком всунули. У меня в центре поборы запрещены. Вам на отпуск.
- Ладно! - согласился Крайнев...
На дворе стоял ноябрь 2008-го, мировой финансовый кризис был в разгаре, в банке ни за что не отпустили бы Крайнева в отпуск. Но незадолго до разговора с Федором, состоялся еще один. Крайневу позвонил Нестерович и пригласил в центр. Однако в кабинете директора родственника не оказалось. Из-за стола встал незнакомый мужчина лет сорока пяти, среднего роста, с заметной военной выправкой. Лицо его показалось Крайневу знакомым. В тоже время он мог поклясться, что не видел человека раньше.
- Федор Семенович любезно предоставил нам кабинет, - объяснил незнакомец, поздоровавшись. - Присаживайтесь, Виктор Иванович! Давайте знакомиться! Моя фамилия Гаркавин, Василий Петрович.
