— Почему здесь посторонние?! — раздраженно заорал майор Баранов. — Кто его впустил?
Присутствующие моментально повернулись в сторону седовласого гражданина.
— Да, товарищ, — обратился к Забродову пожилой старшина, — вы кто?
Илларион Константинович уже узнал то, что хотел, и поэтому не стал изворачиваться и лукавить, а просто ответил на вопрос старшины:
— Полковник ГРУ в отставке. Ищу Александру Ивановну Колотко.
Участковый щеголь моментально подскочил с места и подошел к Забродову.
— Тут идет следственный эксперимент, — нервно и как-то виновато повысил голос майор Баранов, — и попрошу посторонних очистить помещение!
Илларион Константинович равнодушно пожал плечами.
— Это можно, майор! — пренебрежительно усмехнувшись, сказал он.
Участковый инспектор майор Баранов суетливо и машинально замахал рукой, указывая нежелательному свидетелю взглядом на выход, и негодующе сказал:
— Тогда попрошу вас выйти! И вообще странно получается: где преступление, вы тут как тут… Странное совпадение!
Седовласый разведчик снисходительно взглянул на щеголя в дорогом цивильном костюме.
— Да, странное совпадение, граничащее с фантастикой, — согласился он. — А главное, быстро же ты ее нашел, майор! — многозначительно произнес Забродов, намекая Баранову на мертвую натурщицу.
Щеголеватый, с холеным лицом, невысокий мужчина вдруг резко покраснел, а через мгновение побледнел и как-то сразу сник. Его глазки беспокойно и испуганно забегали, однако огромным усилием воли майор Баранов проглотил застрявший в горле огромный сухой комок и выдавил из себя:
— Это на что вы намекаете?
Опытному и бывалому разведчику Забродову было все ясно, и он даже не стал встревать в прения с мерзавцем. Участковый инспектор, очевидно, позвонил кому надо и рассказал о том, что девушкой интересуются. И вот результат. Это почему-то не вызывало у Забродова никаких сомнений.
— Я не намекаю, инспектор, а говорю открыто и прямо! — обвинительно и гневно произнес полковник Забродов и, пренебрежительно сплюнув, развернулся и вышел из квартиры на лестничную площадку.
Догадки Забродова подтвердились. Очевидно, Виктору Олифиренко в то трагическое утро звонила Александра Колотко. Звонила по поручению кавказцев. А когда всплыло то, что она может навести следствие на след киллеров, ее просто убрали, представив случившееся преступление как самоубийство.
«И ты тоже хорош, разведчик! — подумал Забродов, беспощадно виня себя в том, что он ускорил смерть девушки. — Хотя рано или поздно они все равно бы убрали свидетельницу!»
Илларион Константинович Забродов, быстро спускаясь по лестнице, достал сигарету и нервно закурил. Правда, для того, чтобы затянуться табачным дымом, ему пришлось раз десять чиркнуть колесико зажигалки.
Остановившись у окна между вторым и первым этажом, Забродов задумался: «Что же делать!? И как теперь доказать, что это не рядовое бытовое самоубийство, а ликвидация соучастника и неугодного свидетеля?»
Инструктор стал лихорадочно размышлять, и вдруг в его сознании ясно всплыли порезы на руке Александры: они были грубые, длинные и глубокие.
«Обычно себе вены вскрывают лезвием, аккуратно и неглубоко, — продолжал размышлять Забродов, — а тут словно хотели отпилить руку. Да и надрезы были не прямые, а какие-то кривые и под углом…»
Илларион выбросил окурок в форточку и снова попытался закурить. Однако зажигалка стала капризничать.
Забродов неожиданно вспомнил наброски Славки Демакина, которому позировала Александра Колотко. На эскизах обнаженная натурщица держала цветок в левой руке. Возможно, она была левшой.
Однако, чтобы быть полностью уверенным в своей правоте, Забродов решил перезвонить. Он быстро полез в карман, чтобы достать из него мобильный телефон, но тут же с горечью вспомнил, что забыл его дома.
Выйдя во двор, Забродов сразу заметил Говоркова и Ахмета, которые сидели на скамеечке и курили.
— Петрович! — окликнул своего соседа Забродов и, не теряя времени, сам направился к Говоркову.
— Да, Константинович, — заплетающимся языком произнес Говорков, который, очевидно, уже успел опохмелиться, — я слушаю!
Илларион не стал долго объяснять ситуацию, а резко и громко потребовал:
