— Точно так же, как и вас. Я хочу вернуть утраченное. Разговор с Коротковым оказался пустой тратой времени.
— Он кастрат, — засмеялся Орбели.
— Не сомневаюсь, — согласился Забродов. — Архив нужно вернуть любой ценой. Он может здорово повредить вашему бизнесу.
— Я не собираюсь никому платить, чтобы вернуть свою собственность.
— Я даю вам возможность вернуть ваш архив.
— Возможности, — проворчал Орбели, закуривая. — У меня гораздо больше возможностей, чем вы думаете. Я не из той категории людей, которые сразу же пишут заявление в милицию. Думаю, вы уже поняли это.
— Архив у азеров, у банды Багирова, если это, конечно, вас интересует, — философски заметил Илларион.
Пока они разговаривали, к ним подошел коренастый армянин с трагично-суровым лицом, одетый в черное пальто.
— Знакомься. Это Ашот.
— Илларион, — коротко представился Забродов и крепко пожал протянутую руку, так что Ашот слегка поморщился.
Забродов мельком посмотрев на Ашота, интуитивно почувствовал его сущность. Слишком уж бандитские повадки. Щеголеватый вид, перстень с бриллиантом на безымянном пальце.
— Больше у меня нет никаких вопросов, — пояснил Орбели. — Можете идти. И на будущее запомните: никуда не пропадайте.
Забродов кивнул и вышел за ворота стройки. В голове у него был кавардак. Поймать Орбели с поличным, да к тому же и ликвидировать источник финансирования, который питает всю армянскую группировку, было не так просто. Несколько неверных шагов, и операция провалена, бандиты притихнут, а по Иллариону справят потом гражданскую панихиду.
Илларион задумал рискованную авантюру. Рискованной она была хотя бы потому, что он не был уверен, как отреагирует на это генерал Федоров. И Забродов был убежден, что лучше всего, если его задумка останется тайной…
Эдисон Багиров задумчиво курил сигарету за столиком в кафе. Он ждал своих партнеров. В последнее время он осунулся и похудел. Проблемы сыпались одна за другой, словно теперь жизнь решила рассчитаться с ним по полной программе за все удачи, которые сопутствовали ему раньше.
Выкурив сигарету до вонючего и обжигающего губы фильтра, Багиров снова посмотрел на свои золотые часы. Прошло уже полчаса, но никто не появлялся.
«Странно. Раньше, они никогда не опаздывали, — подумал Эдисон. — Или вся проблема, как обычно, в пробках?»
Он бросил сигарету в пепельницу и снова посмотрел в окно, за которым шел безрадостный дождь, превращая снег в мокрую кашу, обесцвечивая весь мир, делая его каким-то унылым и обреченным.
С самого утра Багиров пребывал в задумчивости. Едва он открыл глаза, пробудившись после бурного вечера, как в голове калейдоскопом закружились пейзажи солнечного Азербайджана. Напрягая память, он пытался вспомнить, когда был в родном Баку последний раз. В памяти всплывали картины из далекой молодости и совсем мутные воспоминания из давно ушедшего детства. И ему стало грустно. Выходит, что его жизнь прошла вдали от родного края. Он с удовольствием остался бы в Баку, да только там не было таких возможностей, как в Москве.
«Двадцать лет как рукой смахнуло. Такое ощущение, что топчешься на месте. Ничего не изменилось. Те же шакальи нравы. Денег, конечно, прибавилось, но живу по-прежнему — в борьбе», — подумал Багиров.
Взмахом руки он подозвал официанта и заказал вина. От скуки ему захотелось выпить. За окном, поеживаясь от холода, на него таращились тупоголовые охранники. Он теперь и вздохнуть не мог без этой охраны. После той памятной встречи с Забродовым Багиров здорово испугался за свою жизнь и решил перестраховаться. Кто его знает, сегодня Забродов проник в квартиру, а завтра и армяне заберутся. И что тогда? Едва ли он успеет добежать до шкафа и достать пистолет. Теперь всюду за ним неотступно следовали два джипа с охраной. Хотя Эдисон понимал, что если до него захотят добраться, то доберутся непременно. В конце концов, есть киллеры и противотанковые гранатометы, которым никакая охрана не помеха.
Плеснув в бокал вина, Багиров продолжил свое одиночное бдение. Вдруг завибрировал мобильный телефон, и Багиров едва не захлебнулся вином. Он судорожно закашлялся.
