За время отсутствия Иллариона всю машину занесло снегом. Он нащупал в кармане ключи, докурил сигарету, после чего отпер багажник.
— Сволочь! — громко выругался Забродов, обнаружив, что багажник пустой.
Он тут же позвонил Короткову.
— Где архив с компроматом? Мы же договорились, что действуем сообща.
— Я знал, что вы не сможете избежать соблазна использовать архив в своих целях. Архив в безопасном месте до того момента, пока он не понадобится в суде.
— У меня нет времени на всю эту ерунду, — Забродов попытался обратиться к логике собеседника. — Послушайте, сейчас Орбели вряд ли будет общаться с кем-то из упомянутых в архиве. А вы своими действиями даете шанс ФСБшникам уничтожить людей, чьи имена фигурируют в архиве.
— Меня это не особенно волнует.
— Когда передадите информацию в ФСБ, может возникнуть логичный вопрос: почему это было не сделано раньше?
— Я пытался узнать, кто за этим стоит и собрать все воедино.
— Я могу рассказать им другое. Что вы всего лишь лживый политик, который метит в президентское кресло.
— Этим вы только сделаете хуже себе.
— Раз ваших видеозаписей нет в этом ящике, к черту все? Мы с вами никогда не станем друзьями. Вы хотите стать президентом, а я хочу разобраться во всем этом дерьме и отправить за решетку виновных.
— Мы не можем использовать эти документы, но можем ударить по Орбели. Насколько мне известно, Орбели собирается построить новую гостиницу. Завтра состоится голосование по вопросу о переводе городского земельного участка в другую категорию. Член московского правительства Сивцов, председатель комиссии, в этом ящике. Орбели приложил все усилия, чтобы он стал на его сторону. Что, если мы сделаем копию его досье для нашего дела против Орбели? А оригиналы анонимно отошлем Сивцову. Развяжем ему руки.
Забродов понял, что разговаривать с Коротковым бесполезно. Ситуация складывалась прескверная. Безусловно, Коротков, забрав архив, испортил Забродову все планы. Единственное, в чем Илларион ни капельки не сомневался, так это в том, что Коротков не присоединится к Орбели, а вместо этого попытается использовать архив в своих политических интересах как главный козырь.
«Я должен позвонить Орбели и сдать ему Кещяна, чтобы не провалить всю операцию. Я и так уже влез в эти дела по самое не хочу. Если я сейчас залягу на дно, то все подозрения падут на меня, к тому же Кещян не успокоится и попробует меня убрать», — подумал Илларион.
Забродов набрал Орбели.
— Да.
— Нам нужно срочно поговорить. Сегодня же.
— Я на стройке, в Багратионовском проезде.
— Буду через час. Только обязательно меня дождитесь…
Отряхнув куртку от снега, Забродов закурил очередную сигарету и снова уселся за руль. Ему нравилось водить машину, и часто он напоминал сам себе дальнобойщика. Наверно, если бы не пошел работать в ГРУ, избрал бы для себя профессию водителя. В какие-то моменты он уставал от своей работы и тогда мечтал о более спокойной жизни таксиста. Но потом, хорошо отдохнув, избавлялся от этого морока и брался за решение текущих дел с удвоенными силами…
Орбели в дорогой дубленке и в теплой шапке расхаживал по стройке, где во мраке, разрезаемом светом прожекторов, вовсю кипела работа. То там, то тут темноту вспарывал яркий свет сварщиков. Слышно было, как работают перфораторы.
Забродов лихо подрулил к самым воротам. К машине подошел охранник, и Илларион опустил стекло.
— Ваш пропуск, пожалуйста.
— Я по личному делу к Артуру Орбели.
— Тогда пройдемте. Машину оставьте здесь.
«Ну и порядки, однако, — удивился Илларион. — Хотя, с точки зрения личной безопасности, ход грамотный. Мало ли кто прячется в машине. Киллерам очень удобно работать с АК-47, открывая огонь из какого-нибудь старенького драндулета. Расстрелял жертву, всех свидетелей, которые рядом, и тут же смылся».
Орбели, издалека заметив Забродова, помахал ему рукой, словно они были давними приятелями.
— Ваш бывший сотрудник начал продавать ваш архивчик.
— Что за архив? — состроил непонимающую гримасу Орбели.
— Этот идиот привлек внимание всех. Все предложили свою цену. Говорят, он принадлежит вам.
— Это вас так интересует?
