— Доброе утро! — поприветствовал Кещян свою жертву, взял себе табурет, вплотную придвинул его к кровати и направил на объект дуло пистолета.
Объект фыркал и крутил головой. Спросонья до него не сразу дошло, что он скован по рукам и ногам.
— Небогато живешь, — заметил Кещян, оглядывая комнату, вдоль стен которой располагались стеллажи, снизу доверху заставленные различными книгами. На одной из стен висела мишень, из которой торчал глубоко засевший метательный нож.
— Чего ты хочешь? — проворчал Илларион, еще раз пробуя на крепость наручники. — Что это за манеры — связывать беззащитного человека, тем более, когда он спит? Это поступок, недостойный мужчины.
— Слышите? — хохотнул Кещян, посмотрев на охранников. — Беззащитного человека! Не дури мне голову, Забродов! Тебе только освободи руки — и ты передушишь ими кого угодно! Так что не прибедняйся!
— Я называю вещи своими именами.
— Я к тебе пришел по делу, — после некоторой паузы заговорил Анзор. — Есть деловое предложение. Мой хозяин, очень влиятельный бизнесмен, хочет предложить тебе работу.
— Я свое отработал и на пенсию вышел, — ответил Забродов.
— А с ментами просто так якшаешься, — пожурил его Кещян. — Пьешь с ними за жизнь. Алкаша в переходе не ты побил? Хозяину нужны такие пенсионеры. Он хочет, чтобы ты выполнил небольшое поручение.
Кещян небрежно взмахнул рукой, чтобы принесли ноутбук с видеозаписью.
Начальник службы безопасности расстегнул портфель и достал оттуда миниатюрный «сони вайо». Ноутбук Кещян положил к себе на колени и повернул его так, чтобы Забродов мог видеть происходящее на экране. После недолгих манипуляций Кещян запустил необходимую видеозапись.
— Ну как? — ухмыльнулся Анзор, отслеживая реакцию Иллариона, чье лицо, однако, оставалось бесстрастным.
Запись была сделана скрытой камерой видеонаблюдения. В сауне волосатый коротышка корпел над какой-то девушкой, согнувшейся, словно дачница на грядке.
— Выключи эту порнографию, — поморщился Илларион.
Кещян не торопился исполнить просьбу Забродова, желая оказать на него психологическое воздействие. Он, в целом, любил оказывать воздействие на людей. Не только психологическое, но и с помощью пыток. Кещян давно убедился, что люди становятся на удивление сговорчивыми, когда им в рот засунешь ствол пистолета. И куда только деваются их самоуверенность и агрессия?
На видеозаписи развивался сюжет. Вот коротышка нахлобучил на голову черную маску с прорезями, пристегнул девицу наручниками к лесенке бассейна.
— Тебе знаком этот человек? — спросил Кещян.
Илларион нервно сглотнул, с трудом подавляя желание послать всех куда подальше и разнести ноутбук на пластмассовые ошметки.
— Нет. К чему эта клоунада? Снимите наручники! В таком состоянии никакого разговора не получится.
— Может, тебе еще за опохмелкой сбегать? — ухмыльнулся Кещян, пихая в лицо Иллариона дуло пистолета, чтобы он дальше смотрел видеозапись.
Судя по кряхтению волосатого коротышки и томным вздохам девицы, взаимопроникновение близилось к завершению.
— Я же знаю, ты у нас по бабам не ходишь, хоть посмотри, — загоготал Кещян, испытывая удовольствие оттого, что запись вызывает у Забродова отвращение.
Признаться, ему и самому не нравился этот ролик. Больно уж отвратительным был этот коротышка, у которого, как выяснилось, проявилось множество извращений, что значительно упростило задачу Анзора. Только записывай и записывай.
— Мы это сняли, когда Коротков трахался в бане, — спокойно пояснил Кещян. — Есть и более интересные записи, с мальчиками. Тебе включить?
— Избавьте меня от этого удовольствия. Говорите конкретно, что вам от меня нужно.
— Если конкретно, то ты должен встретиться с Коротковым и показать ему копии этих записей. Намекнуть, что если он будет вести себя неправильно, то все это выйдет наружу, и он со своей избирательной кампанией пойдет в задницу. Это первое задание моего шефа.
— А если я откажусь?
— Я бы не советовал. Будешь дружить с моим шефом, и у тебя все будет хорошо. Сменишь этот крысятник на квартирку получше. Дадим тебе новую тачку, — Кещян мог убедить кого угодно. Ему было не привыкать заманивать людей обещаниями о лучшей жизни. — Заживешь как человек. Государство попользовалось тобой и выкинуло тебя на пенсию. На кой черт тебе жить как пенсионеру, когда ты здоровый мужик и можешь хорошо зарабатывать?
