Остапенко, как и обещал, на следующий день представил нам на выбор пять железнодорожных мостов и два автомобильных. Кроме того, у него уже были данные по гарнизонам. Из мостов самым аппетитным мне показался железнодорожный мост около деревни Кираево. Резануть дорогу Орша – Смоленск в этом сравнительно глухом месте будет самое то: и мост большой, и подъезды к нему не очень. По грунтовым дорогам много ремонтного материала сразу не подвезешь. Вдобавок хотя сама речушка и небольшая, но овраг она вымыла широкий и глубокий. Поэтому тут и мост солидный, и подходы удобные. Правда, склоны оврага, по словам разведчиков, немцы заминировали, но сапер, ходивший с разведчиками, уверил, что мины простые и разминировать проход можно достаточно быстро. То, что мост хорошо охраняется, – это в порядке вещей. Вот если бы его охраняли плохо, то пришлось бы задуматься о причинах. По данным Остапенко, мост охраняет целый взвод с двумя пулеметными гнездами – одно при въезде на мост и одно при съезде. Два часовых регулярно встречаются на середине моста. Прожекторное освещение отсутствует – освещены только грибки часовых. Зениток рядом нет, но в пяти километрах находится аэродром, на котором базируются истребители. Они, кроме всего прочего, обеспечивают защиту моста с воздуха. Для нас этот аэродром представляет проблему с той точки зрения, что оттуда могут вызвать подмогу, если вдруг завяжется бой. Пять километров по грунтовой сырой дороге – это примерно десять – пятнадцать минут для автомобиля и чуть меньше для мотоцикла. Но есть удачные для нас нюансы. Дорога от аэродрома проходит в том числе через пару оврагов соответственно с мостами, причем мостами неохраняемыми. Значит, если эти мосты порушить, то десять минут на транспорте могут превратиться в тридцать минут пешком и только со стрелковым оружием. А если сломанные мосты будет контролировать пара снайперов и пулеметчик до кучи, то все сойдется лучшим образом.
Разработанный план нам всем понравился, поэтому решили, не мудрствуя лукаво, выбрать из предложений Остапенко еще два моста и там применить точно такую же тактику. На каждый мост выделили саперов, снайперов и диверсантов. Обязательно приписали к каждой диверсионной группе по взводу огневой поддержки – так, на крайний случай. По расстояниям разброс составил около тридцати километров. Согласовали время и очередность акций, чтобы создать иллюзию перемещения одной группы. Потом договорились о месте встречи для нападения на гарнизон поселка Тригубово. По данным Остапенко, там немцы разместили сразу два интересующих нас склада: ГСМ и трофейного оружия. Понятное дело, что нападение на гарнизон запланировали в самом конце, чтобы пополнить запасы оружия и боеприпасов.
После того как все цели были определены, наступил этап подготовки. Чтобы не демаскировать нашу «временно постоянную» базу, мы не смогли в полном объеме провести тренировки подразделений, поэтому ограничились сначала «штабными учениями», во время которых командир каждой группы докладывал о действиях каждого бойца почти что по минутам. После того как все доклады были одобрены, командиры разошлись по своим подразделениям и уже на уровне своих подразделений каждому из бойцов объяснили «его маневр». Потом особое внимание уделили умению бойцов быстро выгружать из грузовика минометы и готовить их к стрельбе. В будущей операции по налету на гарнизон минометам отводилась особая роль. В заключение наш командирский совет заслушал поочередно каждый отряд, и только после того, как появилась уверенность в том, что все бойцы четко проинструктированы, я дала добро на выход. Все группы вышли по своим адресам, а я со своей группой осталась ждать. Мой черед настанет чуть позже, когда после диверсий группы станут возвращаться. То есть они не сразу вернутся на базу, а придут к заранее оговоренной точке сбора, из которой уже весь отряд двинется в налет на Тригубово. Если все пойдет в штатном режиме, то главный налет мы совершим через двое суток. А пока у меня есть время заняться безопасностью нашей базы.
