– «Твою дочь ждут те же мучения, что и моих сестер», – задумчиво повторил Райан. Затем помолчал и продолжил: – «Вы с женой будете страдать, как и мои отец с матерью».
– Да, именно так он и кричал, – подтвердил комиссар.
– «Пожалуйста, помогите моим матери, отцу и сестрам», – добавил Райан.
– Нет, такого он не говорил.
– Но я это уже слышал, – настаивал инспектор, мысленно возвращаясь в прошлое.
– Какая-то бессмыслица.
– В сороковом году, когда я арестовал Эдварда Оксфорда за покушение на королеву, поначалу все думали, что он член тайного общества. Кое-кто даже предположил, будто заговорщики организовали отвлекающий маневр, чтобы сбить с толку полицейских, – объяснил Райан.
– Что за отвлекающий маневр?
– Мальчишка. Нищий.
Маленький оборванец бежал рядом с королевским экипажем и кричал с сильным ирландским акцентом:
– Королева! Пожалуйста, выслушайте меня, королева! Моему отцу и матери нужна помощь! Моим сестрам нужна помощь!
– Прочь с дороги, попрошайка, пока я тебя не затоптал, – рявкнул на него конный гвардеец.
Мальчик тяжело дышал, из последних сил стараясь не отстать от кареты.
– Прошу вас, королева, помогите моим родителям! Помогите моим сестрам!
– Убирайся отсюда, ирландское отродье! – Всадник столкнул его в канаву.
Мальчик вскочил на ноги и, не обращая внимания на хлеставшую из носа кровь, снова побежал за каретой:
– Пожалуйста, помогите моим матери, отцу и сестрам!
– Именно в тот момент Эдвард Оксфорд и выстрелил в ее величество, – продолжал Райан. – Я уже рассказывал, что королевский возница от неожиданности притормозил, позволив преступнику выстрелить еще раз. Когда я добрался до стрелка, на него уже набросилась толпа. Они растерзали бы Оксфорда, если бы я вместе с другими констеблями не остановил их.
Мальчишке тоже досталось, – добавил Райан. – Я видел, как один мужчина ударил его кулаком и закричал: «Этот ирландский щенок заодно с ними! Он бежал перед охранниками и отвлекал их! И что-то кричал, чтобы остановить карету! – Мужчина держал мальчика за шиворот, словно тот и в самом деле был щенком. – Он с ними заодно, я точно говорю!»
«Помогите моим матери, отцу и сестрам!» – продолжал повторять мальчик.
Я не знал, имеет ли он какое-нибудь отношение к стрелявшему, но решил, что лучше отвести его в участок, чем оставить на расправу толпе. «Хорошо, его мы тоже арестуем», – объявил я.
Однако, когда я подошел ближе, мальчик вырвался, упал на мостовую, прополз под ногами у собравшихся зевак и побежал прочь. Мужчина бросился догонять его, но маленький беглец ухватился за прутья ограды Грин-парка, подтянулся и спрыгнул на другую сторону. Я отлично помню, как острая пика на верхушке ограды разодрала мальчику ногу. Он вскрикнул и повалился на траву. Но пока преследователь перебирался через забор, мальчик уже вскочил и скрылся за деревьями, хромая и держась за окровавленную ногу.
– Вы считаете, ребенок участвовал в заговоре против королевы? – задала вопрос Эмили.
– Полиция не выявила ни одного заговорщика, – ответил Райан. – Обыскивая комнату Эдварда Оксфорда, я нашел документы «Молодой Англии» и, конечно же, вознамерился узнать, состоял ли в ней мальчик. Я увлекся поисками, но вскоре сержант сообщил мне, что «Молодая Англия» существует только в воспаленном воображении Эдварда Оксфорда. В конце концов я решил, что мальчик всего лишь тот, кем кажется, – ребенок, пытавшийся помочь семье. Тем не менее я продолжал думать о нем и его попавших в беду родных. Возможно, все дело в том, что я сам ирландец, но я еще долго разыскивал паренька, патрулируя улицы города.
– Вы видели его впоследствии? – спросил Беккер.
– Нет, ни разу. Странно работает человеческая память. Я не вспоминал о нем уже много лет, и вдруг… – Райан обернулся к Де Квинси. – Уверен, что могу угадать вашу следующую реплику.
Де Квинси кивнул:
– Ум лишен способности забывать. Воспоминания сохраняются в нас навсегда, как звезды, которые меркнут при дневном свете, но снова появляются в темноте.
– Райан, вы в самом деле подозреваете, что человек, напавший сегодня на меня и мою семью, и есть тот самый мальчик? – засомневался комиссар Мэйн.
